В 2022 году Государственный исторический музей (ГИМ) отметит своё 150-летие. День рождения такого музея не может быть частным делом музея — это событие для всего города, для всего государства.
Музей давно перестал быть местом хранения артефактов. Сегодняшний музей — это и постоянная экспозиция, и выставочные площади, и изучение, и обучение, и популяризаторство. Можно сказать, что музей — научно-исследовательская организация. Но и это не всё! Оформление залов, в соответствии с представляемой эпохой, установка адаптированных копий предметов для слабовидяших, видео информация, постоянное общение с коллегами и журналистами — это тоже сегодняшний день.
Отдельно стоит обратить внимание на Указ Президента о праздновании 150-летия ГИМ — это говорит о многом.
Можно уверенно сказать, что наш Исторический музей помнит и ценит своё прошлое — все 150 лет его истории бережно сохраняются. А мы помним адрес: Москва, Красная площадь, дом 1.
Наша дружба с Государственным историческим музеем сложилась давно и подтверждением тому ряд материалов. Многим из нас повезло — посещая ГИМ с детских лет продолжаем приходить в его гостеприимные стены. Наверное, так и должен существовать любой музей, проходя через всю жизнь.
В преддверии события вашему вниманию представляем интервью с директором Государственного исторического музея Алексеем Константиновичем Левыкиным (А.Л.), который любезно откликнулся на нашу просьбу о встрече. Беседа условно разделена на официальную и более личную части.
Со своей стороны будем рады поздравить Алексея Константиновича с днём рождения 7-го сентября, а Государственный исторический музей 9-го февраля 2022 года с юбилеем.
С уважением Главный редактор SAMMLUNG/КОЛЛЕКЦИЯ Алексей Сидельников (А.С.), фотограф Андрей Лобанов
Алексей Константинович Левыкин, директор Государственного исторического музея
А.С.: Алексей Константинович, 150 лет — это возраст для музея. Как планируете отметить юбилей?
А.Л.: 150 лет, безусловно, важная дата, но для музея мирового уровня это вполне «юный возраст». Полтора столетия наш музей прожил со страной, достойно пронеся бремя испытаний и разделив радость побед. В стенах музея на Красной площади представлена вся многовековая история нашего государства. Когда-то коллекция состояла из нескольких десятков тысяч предметов, а сейчас у нас около пяти миллионов единиц хранения. Сегодня ГИМ – крупнейший музейный комплекс России.
И мы представляем не только историю российской государственности. Исторический музей единственный в России, представляет зарождение и развитие человеческой цивилизации на территории нашей страны. Знакомство с историей страны начинается с залов, где представлены памятники эпохи палеолита, затем мы проходим в залы, посвящённые культуре бронзового и железного века, скифской эпохе и античности. Так, в контексте развития мировой истории, мы переходим к рассказу о возникновении Древнерусского государства. Впервые юбилей музея будет отмечаться на государственном уровне – в 2017 году был подписан соответствующий Указ Президента Российской Федерации, положивший начало подготовке большой юбилейной программы.
А.С.: Основные задачи музея на данном этапе?
А.Л.: Любой музей выполняет три основные функции – сохранение коллекций, их изучение и популяризацию. Добавлю ещё одну очень важную для исторического музея — пополнение собрания. Каждый минувший день становится историей и уже сейчас нужно думать о том, что и как мы будем рассказывать будущим поколениям о событиях, свидетелями которых являемся сейчас.
А.С.: Планируются ли по поводу юбилея какие-то выставки?
А.Л.: Конечно. Пандемия внесла коррективы в наши выставочные планы, поэтому старт юбилейным проектам был дан весной этого года, когда мы открыли две большие выставки «Альбрехт Дюрер. Шедевры гравюры из собрания Пинакотеки Тозио Мартиненго в Брешии» и «Придворный костюм из собрания Государственного Эрмитажа». Эти проекты стали заметным событием в культурной жизни Москвы, их посетили более 200 тысяч человек.
- Выставка «Железный век. Европа без границ». Государственный исторический музей
Летом мы открыли большой международный проект — выставку «Железный век. Европа без границ», в создании которой приняли участие ведущие музеи России и Германии. Результатом многолетней работы стал этот масштабный показ, когда впервые в одном музейном пространстве объединены уникальные предметы, сопровождавшие жизнь людей в то время, когда Европа была поистине единой. Эти ценности после Второй Мировой войны попали в разные музейные собрания и тем ценнее становится результат общей работы музейных специалистов двух стран. Культура – это то, что по-прежнему может объединить европейскую цивилизацию и помочь ей сохраниться.
- Выставка «Викинги. Путь на Восток». Государственный исторический музей
Осенью мы откроем выставку, посвященную 300-летию Российской империи и из Русского музея привезём знаменитую живописную серию «Смолянки» Дмитрия Левицкого.
На юбилейный год запланирована выставка шедевров из музеев Генуи – она продолжит знакомство москвичей с сокровищами музеев Италии. Также привезём выставку из Музея шелка в Китае и впервые покажем предметы, которыми пополнилась коллекция ГИМ за последние годы. Международные выставочные проекты мы реализуем при поддержке ПСБ, нашего генерального спонсора.
А.С.: Давно заметили, что выставка — это не просто приятное мероприятие, но и колоссальная работа дизайнеров. А ведь это только те, чья работа на виду. Запомнилась выставка «Александр III Миротворец».
А.Л.: За любой выставкой стоит труд большого количества людей. Когда начинается работа над крупным проектом, очень сложно назвать тех, кто не участвовал бы в этом процессе. Здесь огромный труд экспозиционеров, хранителей, реставраторов и многих других сотрудников музея. И конечно же большую роль играют дизайнеры. Мы стараемся работать с разными художниками. Вы упомянули о выставке «Александр III Миротворец» — это вторая работа архитектора Юлии Наполовой в ГИМ. Она – молодой дизайнер, но уже проявила себя в работе над проектами, которые проходили в разных музеях Москвы и Петербурга. И конечно, все отмечали потрясающий дизайн выставки работ Дюрера. Это был наш первый опыт работы с архитектором Агнией Стерлиговой и мы очень им довольны. Сейчас Агния работает над дизайном двух наших будущих выставок. Любая выставка кроме научной составляющей должна иметь определённую долю театральности, зрелищности. Очень сложно рассказать историю языком экспоната и сделать это интересно и увлекательно. Сейчас уже нельзя просто разложить предметы в витринах – это не сможет погрузить посетителя в определенную атмосферу эпохи или события, не сможет пробудить его интерес, а значит сделает поход на выставку скучным и незапоминающимся.
А.С.: Если можно так сказать, музей в последнее время «осовременился»…
А.Л.: А что Вы понимаете под этим?
А.С.: Я имею ввиду, что он ушёл от статики, которая была раньше. Постоянно сменяющиеся выставки сделали его более живым и, мне кажется, они привязывают людей к себе. Я видел детские группы. Это ведь элемент воспитания.
А.Л.: Активная выставочная деятельность – это современный тренд и возможность для повторного посещения музея. Постоянную экспозицию музея зачастую посещают один раз, а выставочные проекты, безусловно, способствуют привлечению внимания к музею и помогают сформировать постоянную посетительскую аудиторию. Конечно, мы до сих пор чувствуем последствия пятнадцатилетнего закрытия музея – несколько поколений выросли без возможности посещать главный музей истории страны. Сегодня эти уже взрослые люди впервые попадают в наш музей благодаря своим детям. Я неоднократно говорил, что изучение отечественной истории невозможно без изучения экспозиции нашего музея. И хотя нам ещё далеко до показателей посещаемости в советский период, людей в музее, в том числе школьников и студентов, становится год от года все больше.
А.С.: Хватает ли музею выставочных площадей?
А.Л.: Что касается площадей для временных выставок, то, как мне кажется, у Исторического музея на сегодня лучший ресурс с точки зрения расположения в городе. Но много выставочных или экспозиционных площадей у музея с огромной коллекцией быть не может. Мы делаем много выставок и зачастую масштаб проекта и возможность показа коллекций ограничен именно выставочными площадями.
А.С.: А работаете с частными коллекциями, с коллекционерами?
А.Л.: Конечно! На наших выставках нередко представлены экспонаты из частных коллекций и есть программа показа частных собраний. Правда, мы предъявляем определённые требования к юридическому сопровождению подобных взаимоотношений. В частности, когда мы имеем дело с коллекционерами, просим подтверждение права собственности на те предметы, которые мы у них принимаем для экспонирования. Это не какие-то подозрения в отношении владельцев, все-таки мы музей федерального уровня и вся наша деятельность должна быть безупречной с точки зрения закона.
А.С.: Вы не в курсе, указ о выведении из строя оружия коснулся старинных предметов?
А.Л.: Существует понятие действующего оружия и создания условий, когда им нельзя было бы воспользоваться. Но уже давно было определено, что оружие огнестрельное со старыми системами воспламенения — ударно-кремнёвое, колесцовое, оружием не является. Дать такое в руки — все будут испытывать сложности с тем, чтобы его зарядить. Да оно и опасно к использованию, может взорваться в руках. Большая сложность с современным боевым оружием и с условиями его хранения. Условия его экспонирования тоже должны быть особыми. Но современное законодательство впрямую не указывает на необходимость такое оружие выводить из строя. Хотя раньше такие вещи были: просверливание стволов, стачивание бойков, лишение механизмов, которые бы позволяли сделать прямой выстрел. Такая же сложность есть и с холодным оружием.
А.С.: А есть ли у Вас какие-нибудь предпочтения, любимые отделы?
А.Л.: Вероятно, Вы имеете ввиду фондовые отделы. Каждый из них уникален своим собранием: нумизматика, ткани, живопись, изо, оружие, драгоценные материалы. И выделить какой-то один было бы неправильно.
А.С.: Вы когда впервые попали в Исторический музей?
А.Л.: В детстве. Как и всех московских школьников, меня привели сюда на экскурсию.
А.С.: А профессия тогда уже вырисовывалась?
А.Л.: Интерес к истории у меня сформировался в старших классах, уже в восьмом классе я понял, чем хочу заниматься. Но даже завершая учебный процесс в университете я не думал, что буду работать в музее. Это, в какой-то степени счастливая случайность. Это очень интересно, познавательно, когда появляется уникальная возможность познакомиться с экспонатами, держать в руках вещи, связанные с известными государственными деятелями и историческими событиями. Мне повезло в жизни, я держал в руках предметы, которые многие даже не видели.
А.С.: Недавно на открытии выставки «Произведения Императорского стеклянного завода XIX — начала XX века», уже выходя, обратили внимание на доску со списком директоров. Ваш отец тоже был руководителем в Историческом музее. Как он отнёсся к тому, что Вы стали директором?
А.Л.: Он уже был на пенсии. Но, естественно, что вторым человеком, которому я сказал, что мне сделали такое предложение, был он. Первой была супруга. Отец отнёсся положительно, но для меня это было тяжёлое решение. Я много лет проработал в Музеях Московского Кремля, именно там я стал музейщиком. Там хранятся коллекции, которые для меня интересны до сих пор. Но честь стать директором Государственного Исторического музея — она перевешивает всё.
А.С.: Есть очень часто штампы, когда люди представляют не человека, а должность. Как Вы думаете, как люди себе образ директора представляют?
А.Л.: Мне сложно сказать. Нас всех объединяет одна работа. Но конечно же на плечах директора всегда лежит большая ответственность за музей – его собрание и коллектив. Существует распространенное ошибочное мнение, что работа в музее не слишком сложная и попасть сюда может каждый. На самом деле работа в музее требует не только высокого уровня профессиональных знаний, но и умения их адаптировать к работе в музейной институции. Задача руководства музея сформировать и сохранить высокопрофессиональный коллектив. Своя специфика есть у музейных инженеров, которые обеспечивают безопасность предметов, физическую безопасность вещи, поддерживая климат-контроль и свет. Особая работа у музейных финансистов — надо разбираться, чтобы управлять финансовыми потоками, понимая потребности музея. Музей сейчас невозможен без IT-технологий — там своя профессия. Музейный менеджмент, музейный пиар… С каким бы прекрасным образованием или опытом предыдущей работы человек не пришел в музей, только здесь, на практике, ему предстоит стать настоящим музейным специалистом.
Кроме того, должность директора — ответственность за сохранение памятников, которые ты хранишь. Это действительно огромная ответственность. Мне и каждому из моих коллег-директоров приходится решать и вопросы развития музея. Я не знаю ни одного директора ни среди российских, ни среди зарубежных коллег, кто бы сказал: «Мы прекрасно существуем — у нас есть всё!». Нет такого музея. Всегда чего-то не хватает. И прежде всего — это нехватка экспозиционных площадей, нехватка фондохранилищ. Вот мы не можем представить всю историю страны, завершив её экспозицией истории ХХ века — у нас не хватает на это экспозиционных площадей. Другая проблема — каждому человеку понятно, что пять миллионов единиц хранения — это огромная коллекция. И 95% хранится здесь, в центре Москвы. И, естественно, эти экспонаты занимают большую площадь, которую можно было бы приспособить для научных исследований, для работы с посетителями. Нам надо решать эти проблемы. Часто все видят музейщиков, директоров музеев, в момент открытия выставок, когда мы все радостные и счастливые. Но на самом деле, работа любого музейного специалиста — это сложная кропотливая и очень ответственная работа.
А.С.: Да, начиная общаться с музейщиками мы как-то пытались перед открытием выставок созваниваться с коллегами. Поняли — перед открытием выставки человека вообще нет! Пока не откроет проект можно выбросить идею его увидеть или просто поговорить. Они действительно серьёзно заняты.
А.Л.: Есть дата, когда выставка должна быть открыта. Если дата определена, не имеет значения, день, или ночь — работа должна быть выполнена.
А.С.: В музее есть кто-нибудь, кто обращается к Вам на ты?
А.Л.: Есть.
А.С.: Это уже в процессе работы сложилось, или были знакомы раньше?
А.Л.: Давайте не будем об этом говорить. Но такие люди есть. Правда, они этим не злоупотребляют, а обращаются «на ты», только в тех условиях, когда мы находимся одни. Когда всё официально я и сам «на ты» ни к кому не обращаюсь.
А.С.: Я это тоже очень поддерживаю. Посмотрел с Вами не одно интервью и хотел в связи с этим уточнить. Сложилось мнение, что Вы — человек очень позитивный. При всё этом — Вы конфликтный человек, как руководитель? Жёсткий, может быть? Или без этого и нельзя, потому что большое предприятие?
А.Л.: В каких-то ситуациях надо быть жёстким, а где-то проявить мягкость и гибкость. Но я вообще к людям хорошо отношусь. Почему я должен относиться к ним плохо? Наверное, определённый период юности, молодости, когда можешь быть грубоват или даже жесток, он проходит. Но я считаю, что гораздо проще объяснить человеку что-то, чем кричать на него. Практически каждый день мне надо принимать решение, брать на себя ответственность. И именно это определяет алгоритм моего поведения. Счастье, когда рядом люди надёжные и готовые разделить с тобой бремя ответственности. Когда есть это понимание важности общего дела — возникают возможности для нормальной работы. Признаюсь, я люблю спорить. Люблю, когда мне кто-то доказывает свою правоту. Известная фраза о том, что в споре рождается истина — это о том, что я могу не соглашаться, но через час-два понять, что человек прав и он не зря защищал свою позицию. Но всё надо осмысливать. Музей неотделим от науки. А наука — это спор. Научный и доказательный, а не потому что «я так думаю, я так хочу».
А.С.: Такой объём работы… а увлечения есть? Вы не коллекционер?
А.Л.: Я всегда говорил: «Зачем мне быть коллекционером, когда в моих руках коллекции, которые не имеют равных в мире?». Зачем мне отдельно что-то собирать. Это раз. Потом есть музейная этика, потому что, как мы сейчас понимаем, коллекционирование — не просто хобби. Это бизнес. А его нельзя соединять ни с деятельностью работы в музее, тем более на посту директора. А по поводу увлечений… если есть возможность почитать — обязательно читаю. Раньше я очень любил ходить на футбол. Любил этот вид спорта, сам хорошо играл и мне это было интересно. Но сейчас уже совершенно не интересует — игра прекратила быть спортом. Дом, семья – вот где я провожу всё свободное время.
А.С.: А домашние животные есть у Вас?
А.Л.: Были собаки. Сейчас, к сожалению, нет.
А.С.: А тогда ещё вопрос — по поводу Левыкиной Татьяны Алексеевны [дочь А.К. Левыкина — прим. ред.]. У неё интересные работы… гордитесь ей?
А.Л.: Для меня было удивительно, что она выбрала свою профессию. Я нисколько не повлиял ее выбор, как я считаю, самой сложной музейной профессии – профессии реставратора. Это как для военного взять сына и отправить его в разведку. То же самое — взять дочь и отправить её в реставрацию: в химию, в эти сложные процессы, инструменты. Это её выбор, я его уважаю. И мне приятно, когда её хвалят за те работы, которые она делает. А, согласитесь, это крайне сложно — взять вещь, которая потеряла свой облик и гибнет — и подарить ей вторую жизнь.
А.С.: И в заключение, Вы были когда-нибудь в деревне Кренино?
А.Л.: Не Кренино, а Левыкино! Деревни Левыкино не существует. Она была уничтожена войной. Деревня была однодворческой. Все, кто жил там, все — Левыкины. Все родственники. Все происходят от Василия Левыкина, который жил в конце XVIII века. Форму деревни она приняла только в XIX веке. Вот это русские однодворцы, которые происходят от служилых людей. Это дети боярские, которые служили в поместной коннице, затем в солдатских полках. Если в XIX веке посмотреть, она — не Левыкино, а Левыкина. Рядом находится другая линия, из которой происходит моя бабушка, мама моего отца — Ушакова. Но они исчезли. Я был там. И с благодарностью увидел, что стоит камень и на нём написано : «Деревня Левыкино. 1631 год». Ошибка, конечно, с датой, даты другие. А рядом находилась другая деревня, уже крестьянская — Кренино — она существует до сих пор. Мы дальние и близкие родственники — их много, — есть и в Москве, и в Мценске, и в Орле. У отца есть книга «Деревня Левыкино и её обитатели». Он описал то, что помнил сам и то, что рассказывали родители.
А.С.: Благодарю за потраченное время на интервью!
А.Л. До новых встреч!
За помощь в организации встречи благодарим
Марию Лемигову,
Марию Пономареву и Алексея Стрижова!
150 лет ГИМ
«Первый. Российский. Исторический»
Алексей Сидельников Андрей Лобанов
Постоянная экспозиция ГИМ
Покровский собор (Храм Василия Блаженного)
Музей Отечественной войны 1812 года
Выставка «Железный век. Европа без границ»
Выставка «Викинги. Путь на Восток»
Выставка Александр III Миротворец (ГИМ)
Редкий портрет Александра III в ГИМ (ГИМ)
Свобода. Равенство. Братство (ГИМ)
Выставка Александр II. Освободитель (ГИМ)
Смолянки Левицкого в Москве (ГИМ)
Демонтаж памятника Минину и Пожарскому (ГИМ)
Драгоценные ордена в собрании Исторического музея (ГИМ)
У нас не бывает провальных выставок. Людмила Гаврилова
Лев Иванович Киль: профессия — военный, призвание — художник
__________________
