В Государственном историческом музее до 30 сентября 2020 года работает выставка «Свобода. Равенство. Братство. Французский революционный фаянс конца XVIII века». Благодарим старших научных сотрудников Отдела изобразительных материалов Государственного исторического музея, кураторов выставки Анастасию Васильченко (А.В.) и Евгения Лукьянова (Е.Л.) за любезное приглашение посетить экспозицию и беседу о ней с представителями журнала SAMMLUNG/КОЛЛЕКЦИЯ (Алексей Сидельников (А.С.) и Михаил Тренихин (М.Т.)).
Выставка впервые в российской музейной практике представляет революционный фаянс как особое явление в прикладном искусстве Франции. В экспозиции демонстрируется около пятидесяти керамических изделий из фондов Государственного исторического музея, Государственного центрального музея современной истории России и коллекции Татьяны Удрас – крупнейшего отечественного частного собрания французского революционного фаянса.
Экспозиция размещена в двух камерных залах. Коллекцию фаянса предвосхищает зал с гравюрами, народными картинками, оружием и автографами выдающихся исторических деятелей Франции – реликвиями революционной эпохи.
А.С.: Коллеги, как возникла идея выставки? Почему Вы решили дополнить коллекцию Татьяны Удрас предметами из собрания Исторического музея?
А.В.: Изначально у нас появился интерес к необычному собранию Татьяны Удрас, которая была заинтересована в его экспонировании. Быстро стало понятно, что музейные коллекции Москвы по количеству предметов французского революционного фаянса могут лишь дополнить это значительное собрание.
Е.Л.: Очевидно было и то, что без ввода в контекст эпохи выставка была бы непонятна большинству посетителей. Именно поэтому возникла идея показать артефакты французской революции из собрания Исторического музея, которое, как известно, может в той или иной степени раскрыть почти любую тему.
- Тарелка с изображением «Дерева свободы». Франция, Бургундия, Невер. 1792–1793 гг. Фаянс; роспись. Собрание Татьяны Удрас
- Тарелка с изображением союза трёх сословий. Франция, Бургундия, Невер. 1790 г. Фаянс; роспись. Собрание Татьяны Удрас
- Тарелка с изображением «Птицы свободы». Франция, Бургундия, Невер. 1791–1792 гг. Фаянс; роспись. Собрание Татьяны Удрас
А.В.: И тут нас ждал сюрприз. Благодаря популярности французской революции в русском обществе еще в XIX веке у нас сложилось неплохое собрание редких предметов. Не случайно только в русской историографии эту революцию называют «Великой». Однако, несмотря на интерес к этой теме в отечественной исторической науке, вещи из нашего собрания почти не выставлялись в советское время и значительная часть из них нуждалась в реставрации. Задачей было не только выявить их в колоссальном музейном собрании, но и успеть отреставрировать к выставке.
- Тарелка с изображением алтаря Отечества на Марсовом поле в Париже. Франция, Бургундия, Невер. 1791–1792 гг. Фаянс; роспись. Собрание Татьяны Удрас
- Тарелка с изображением союза двух привилегированных сословий и девизом Le malheur nous réunit / Несчастье нас объединяет. Франция, Бургундия, Невер. 1791–1792 гг. Фаянс; роспись. Собрание Татьяны Удрас
М.Т.: Это не первая Ваша выставка и как кураторов, и как участников рабочих групп. У этого проекта есть свои особенности?
Е.Л.: Особенностью данного проекта было то, что нам пришлось на очень небольшой экспозиционной площади рассказать о событиях, изменивших ход мировой истории, заложивших основу современной европейской цивилизации. И мы были искренне удивлены тем фактом, что за последние десятилетия в отечественной музейной практике не было выставок, посвященных Французской революции. При том, что знаний по данной теме накоплено очень много, каждый год российская историческая наука пополняется новыми трудами о тех или иных аспектах истории Франции революционного периода.
А.В.: Эта тема и эпоха, очень привлекательная для людей XIX столетия, да и первой половины XX-го, последние полвека в массовом сознании утратила свою былую популярность. Титаны революции, её лидеры и жертвы, идеи, лозунги и трагедии для современного человека покрылись такой же «пылью веков», как история хеттов и гуннов. А ведь это не так! Мало того, что это время открыло новый век демократии в Европе, оно остается необыкновенно важным с точки зрения изучения законов народного движения и кризиса управления, приёмов власти в эпоху народного недовольства, она также стала основой и для феминистического движения, и для первых атеистических законов. Словом, наша задача была через яркие, аттрактивные предметы (будь то тарелка с воздушным шаром, письмо Людовика XVI из тюрьмы или народная картинка о голоде и неравенстве сословий) напомнить зрителям об этой эпохе, пробудить в них интерес.
М.Т.: Выставка на основе предметов коллекционера Татьяны Удрас. Вам уже приходилось с ней работать? Как коллекция французского революционного фаянса Татьяны Удрас соотносится с аналогичными музейными собраниями России?
Е.Л.: Исторический музей больше десяти лет дружит с Татьяной Удрас. В 2011–2012 годах мы выставляли русский художественный чугун из её собрания. Сейчас, помимо французского революционного фаянса, в музее экспонируется удивительный по красоте мужской портрет кисти великого Фёдора Рокотова из коллекции Татьяны Удрас (на выставке «Фёдор Рокотов», открытой до 28 сентября 2020 года).
А.В.: В Историческом музее хранится самое большое музейное собрание революционного фаянса – всего лишь десять предметов. Оно не сравнимо с коллекцией Татьяны Удрас, в которой сейчас числится около пятидесяти экспонатов. Дело в том, что все вещи в музейных собраниях единичны и, можно сказать, случайны. Никто эти предметы в России до последнего времени целенаправленно не коллекционировал. На нашей выставке также присутствуют фаянсовые тарелки из собрания Музея современной истории России. Отдельные вещи хранятся в музее-усадьбе «Кусково» (которые мы очень хотели видеть на выставке, но, к сожалению, не получилось), в ГМИИ, а также в Эрмитаже.
А.С.: Работа с частными коллекционерами является обычной практикой для Исторического музея? Возникают ли какие-нибудь сложности? Или больше положительного в привлечении частных коллекционеров?
А.В.: Любой крупный мировой музей работает с коллекционерами: выставляет, атрибутирует и закупает вещи, обменивается информацией и, что немаловажно, пополняется дарами – это часть музейной работы. Как наш музей может не сотрудничать с коллекционерами, когда в его основе две выдающиеся московские коллекции П.И. Щукина и А.П. Бахрушина, подаренные музею и, по сути, сформировавшие его! Даже в советской музейной практике И.А. Антонова в 1985 году организовала Отдел личных коллекций. Для всех специалистов это совершенно очевидные вещи…
В нашем музее с самого его основания проходили выставки, состоящие из предметов частных коллекций. На большинстве выставок Исторического музея присутствуют вещи наследников и коллекционеров. Например, на экспозиции «Солдаты в белых халатах» (работает до 13 сентября 2020 года) – очень интересном и трогательном проекте, рассказывающем о подвижническом труде медицинских работников в годы Великой Отечественной войны – присутствуют вещи из десяти частных коллекций!
Тот факт, что музеи экспонируют частные коллекции – несомненно, знак качества собрания, признание его ценности в музейном сообществе. Но и для частного коллекционера всегда престижно выставить свои предметы в известном музее. Это взаимовыгодный процесс, обогащающий знаниями обе стороны.
Е.Л.: Вообще, в основе большинства музеев мира лежат частные собрания – в России это императорские (Эрмитаж, Русский музей) и купеческие (Третьяковская галерея) коллекции, в Америке – коллекции финансовых и нефтяных магнатов (Вашингтонская национальная галерея, Музей Гетти). К сожалению, в нашей стране был достаточно долгий период, когда само слово «коллекционер» приравнивалось к словам «мошенник» и «спекулянт», когда за торговлю произведениями искусства можно было получить срок. Именно в этот период были рассеяны выдающиеся частные коллекции произведений искусства, имевшие мировую славу. Наша страна лишилась уникальных памятников культуры, блестящих специалистов и, что самое страшное, традиции умного, знаточеского коллекционирования. Опыт нашей истории показал, что монопольное право музеев на хранение и изучение памятников истории и культуры приводит к очень печальным последствиям. Колоссальные музейные собрания, доступные лишь узкому кругу лиц, зачастую десятилетиями прозябают без должного внимания. У музейных хранителей банально не хватает сил и времени на изучение тех десятков тысяч экспонатов, которыми они «владеют»! Благо, в последние десятилетия в России стало возрождаться частное коллекционирование. И стали появляться люди, увлечённо, со знанием дела собирающие свои небольшие «частные музеи».
Благодаря энергии Татьяны Удрас нам удалось выявить и атрибутировать в фондах Исторического музея несколько десятков уникальных предметов, отреставрировать их и впервые показать публике. Посетивший открытие выставки представитель посольства Франции был искренне удивлён, что в России есть коллекционер, собирающий революционный фаянс, и что в национальном Историческом музее хранятся документы с автографами Людовика XVI, Марии Антуанетты, Мирабо, Робеспьера…
М.Т.: Отдельно интересно узнать о графике. Запомнился портрет короля Людовика XVI. Какая любопытная история с ним связана?
Е.Л.: Одним из самых эффектных экспонатов выставки, действительно, является гравированный портрет короля Людовика XVI, считающийся лучшей работой придворного гравёра Шарля Клемана Бервика. Он был создан в 1790 году, в самом начале революционных событий во Франции. Под изображением имеется очень характерная для того времени надпись: «Людовик Шестнадцатый, король французов, восстановитель свободы. Представлен королю и Учредительному собранию». Это период небывалой консолидации французской нации, единения её вокруг персоны монарха, «первого среди равных».
События в стране менялись с калейдоскопической скоростью. В сентябре 1792 года Людовик XVI был низложен. Опасаясь санкций новых властей за произведение, прославлявшее бывшего монарха, гравер вынужден был разбить медную доску с королевским портретом. Лишь двадцать с лишним лет спустя, в годы правления Людовика XVIII, две части расколотой доски обнаружили, аккуратно соединили и вновь стали выполнять оттиски. Если внимательно присмотреться к портрету на выставке, то можно заметить неровную горизонтальную линию, проходящую через весь портрет ровно посередине…
М.Т.: Правда, что все гравюры утверждались руководством революционной Франции. Какие работы можете выделить?
А.В.: Лишь отчасти. В то время, как и сейчас, существовали разные каналы информации. Официальные гравюры, заказываемые и оплачиваемые республикой, проходили такое утверждение, т.к. для нового государства было важно создать правильное изображение всех знаковых событий. Ведь гравюра, как тиражное искусство, была основным способом распространения информации, своеобразным телевизором того времени. Народные же картинки (также гравюры, но выполненные в быстрой технике офорта) – это глас парижского народа. Эти картинки заговорили с публикой на злободневные темы: неравенство сословий, рост цен, бравый поход женщин на Версаль, борьба с привилегиями аристократов и духовенства. Часть из них мы экспонируем напротив «официальных» гравюр, а часть – в оцифрованном виде с подробными комментариями.
Е.Л.: Среди «официальных» гравюр следует отметить серию Исидора Станисласа Эльмана по оригиналам Шарля Монне, ставшую основной изобразительной летописью ключевых событий Французской революции. Пробные отпечатки большинства листов из этой серии представлялись в Учредительное собрание и Национальный Конвент на утверждение (о чём есть указания в надписях на самих гравюрах), и лишь после этого уходили в печать.
К сожалению, в собрании Исторического музея представлено только семь листов из этой серии; сейчас все они экспонируются на выставке.
Интересны также редкие в российских собраниях парные гравюры Жана Батиста Веритé по оригиналам Пьера Буйона, изображающие Людовика XVI и Марию Антуанетту с детьми в Тампле. Эти два листа специально к выставке были отреставрированы реставраторами Исторического музея.
М.Т.: Обратили внимание на витрину с сапёрным тесаком. Так понимаем, что этот тесак – неожиданная находка. Можно подробнее о нём узнать?
Е. Л.: Одним из экспонатов выставки является французский сапёрный тесак периода Первой республики. Интересно, что он хранится не в Отделе оружия Исторического музея, а в Отделе собрания фондов музея В.И. Ленина (бывшем Музее В.И. Ленина, с 1993 года являющимся фондовым отделом Исторического музея) как «дар вождю». Только не вождю мировой революции, именем которого был назван музей, а другому лидеру страны – генеральному секретарю ЦК КПСС Леониду Ильичу Брежневу. Тесак был подарен ему во время официального визита в СССР в январе 1980 года французской делегацией во главе с председателем Национального собрания Франции Жаком Шабан-Дельмасом. А через несколько лет был передан на хранение в Музей В.И. Ленина.
Подарок генеральному секретарю ЦК КПСС Л.И. Брежневу от председателя Национального собрания Франции Ж. Шабан-Дельмаса
Тесак несколько раз экспонировался, но исключительно как «дар вождю от французских товарищей». Впервые на нашей выставке он представлен как уникальный артефакт эпохи Французской революции. Изучившие его специалисты Отдела оружия Исторического музея, а также директор музея Алексей Константинович Левыкин, признанный эксперт по историческому оружию, признали тесак чрезвычайно редким экспонатом, возможно, не имеющим аналогов в отечественных музейных и частных собраниях.
- Тесак сапёрный периода Первой республики. Франция. 1792–1804 гг. Сталь, бронза, кожа; ковка, литьё, чеканка, гравировка, золочение, лакирование. ГИМПодарок генеральному секретарю ЦК КПСС Л.И. Брежневу от председателя Национального собрания Франции Ж. Шабан-ДельмасаПодарок генеральному секретарю ЦК КПСС Л.И. Брежневу от председателя Национального собрания Франции Ж. Шабан-Дельмаса
А.С.: Над экспонатами – лозунги Французской революции. Некоторые сегодня выглядят довольно жёстко. Какой принцип их подбора?
А.В.: На многих тарелках и гравюрах есть лозунги, а также на печатных бланках новых революционных учреждений, которые мы показываем. Мы придумали использовать лозунги как художественный прием, стараясь погрузить зрителя в новый мир восставшего народа. Ведь лозунги того времени и на французском, и на русском языках хорошо знакомы многим: «Свобода, равенство, братство», «Война тиранам, мир хижинам», «Триумф республики или смерть», «Да здравствует нация!» (что понималось, скорее, как народ, свободный от сословного ограничения и угнетения).
Е.Л.: Разумеется, мы не могли пройти мимо главного революционного высказывания – «Декларации прав человека и гражданина», которая была принята Учредительным собранием 26 августа 1789 года. В документе были обозначены индивидуальные права человека, базировавшиеся на принципах естественного права, впервые провозглашённых философами-просветителями: свобода личности, свобода слова, свобода убеждений, право на сопротивление угнетению. Несколько знаковых, не потерявших своей актуальности, цитат из этого документа также вынесены на стены зала – «люди рождаются и остаются свободными и равными в правах» и «источник суверенитета зиждется по существу в нации».
М.Т.: В центре зала с фаянсом витрина с бюстом Марии Антуанетты. Красная линия на стекле на уровне шеи. Чья идея?
А.В.: Это лишь экспозиционный акцент, намёк на те реки крови, которые текли в годы революции и, конечно, на судьбу королевской четы. Кроме того, бисквитный бюст королевы, хоть и выразительный зрелищный предмет – единственный экспонат на выставке, который не был создан в эту эпоху, а является «сувенирным» продуктом памяти и рефлексии французов второй половины XIX века на тему столетней давности. Таким образом мы словно его отделяем от предметов-свидетелей эпохи.
Кроме того, как часто бывает в музейной практике, такое дизайнерское решение было продиктовано и заботой о безопасности посетителей.
А.С.: Больше привычен агитационный фарфор советского периода, а тут агитация времён Французской революции. Агитация на фарфоре и керамике является изобретением революции или встречается в таких объёмах в другие исторические периоды?
А.В.: Агитационные сюжеты встречаются в предметах искусства и обихода, когда значительно меняется миропорядок и к власти приходят новые люди, а умами элит завладевают новые идеи, которые нужно транслировать в самые широкие слои общества. Таково искусство эпохи фараона Эхнатона и императора Петра I.
В случае же с двумя революциями, конечно, напрашивается прямая параллель, которую, кстати, отлично осознавали большевики. Но если в русской революции агитфарфор – явление, создаваемое чаще всего художниками, то революционный фаянс – это вещи ремесленные для массового покупателя, искусство, созданное народом для народа. Именно поэтому сами французы его так долго не ценили. Ведь увидеть в народных предметах красоту, сравнимую с элитарным искусством, смогли только в конце XIX века. Но Франции повезло: довольно рано появился учёный, которого никто не понимал, но который смог переломить отношение публики к этому явлению. Это Ж.Ф.Ф. Юссон, известный как Шанфлёри, занимавшийся как революционным фаянсом, так и народной картинкой. Его книгу 1866 года «История патриотических фаянсов Революции» из собрания Татьяны Удрас мы демонстрируем на выставке. Кстати, в России в это же время появился первый исследователь народного искусства, сделавший для нас также много, как Шанфлёри для Франции, – это Дмитрий Александрович Ровинский.
М.Т.: Символика на тарелках. Что привлекает? Что бы Вы выделили? Символ же может быть сегодня не считан и воспринят как просто красивая виньетка.
Е.Л.: Совершенно верно. Разобраться в символике двухсотлетней давности порой достаточно сложно. Пришлось обратиться к специальной литературе и освежить свои знания об эпохе Французской революции. Среди представленных на выставке тарелок большая группа предметов украшена эмблемой трёх сословий – дворянства (шпага), духовенства (архиерейский посох, крест) и крестьянства (лопата, сноп). Так как отмена сословных привилегий – важнейшее достижение революции, то новое единение нации – самая актуальная тема и самый востребованный в народе сюжет. Любопытно, что до 1792 года в декоре тарелок часто присутствует изображение геральдической лилии – символа французской монархии. Многие забывают, что после взятия Бастилии в 1789 году во главе страны на протяжении ещё трёх лет оставался король.
В 1790-е годы на тарелках появляются новые символы революционного народа и республики. Среди самых популярных сюжетов стоит отметить изображения фригийского колпака (свобода), галльского петуха (отвага и бдительность), «Дерева свободы» и «Птицы свободы».
А.С.: Воздушные шары – тоже не случайный сюжет? Современность для Франции конца XVIII века, но это нужно ещё понять. Для нас шар – символ хрупкости революционной идеи (лопнул, упал – катастрофа).
Е.Л.: Изображение воздушных шаров – новый и чрезвычайно интересный декоративный мотив. Здесь можно проследить не только символику, но и исторические реалии. В 1780-е годы во Франции начинается покорение воздушной стихии. 21 ноября 1783 года маркиз Франсуа Лоран д’Арланд и Жан Франсуа Пилатр де Розье совершили первый в истории управляемый полёт на шаре братьев Монгольфье. Воздухоплаватели достигли высоты 915 метров и за 25 минут покрыли расстояние в девять километров. 7 января 1785 года Жан Пьер Франсуа Бланшар и американец Джон Джеффрис совершили перелёт через Ла-Манш, который продолжался два с половиной часа.
Революционная Франция не совсем справедливо приписала себе заслугу в завоевании воздуха, а воздушный шар волею судеб стал одним из зримых символов наконец обретённой свободы. Разумеется, шары самых разных форм и конфигураций украсили тарелки. На одной из тарелок мы можем видеть корзину воздушного шара с тремя пассажирами, двое из которых держатся за вёсла. Действительно, некоторые модели шаров управлялись с помощью вёсел, наподобие венецианских гондол.
Вообще, полёты воздушных шаров оказали огромное влияние на моду конца XVIII века. Формы и изображения в стиле au ballon очень широко использовались, от керамики до головных уборов. Для одежды в стиле au ballon были характерны огромные рукава и округлённые юбки, а также изображения воздушных шаров. В моде были прически à la montgolfier, au globe volant, au demi-ballon и à la Blanchard.
М.Т.: Какие интересные выставочные или издательские проекты Вы готовите сейчас? Можно ли чем-нибудь похвастаться, или пока всё секретно?
Е.Л.: В настоящее время я готовлю выставку, посвящённую 200-летию открытия Антарктиды Первой русской антарктической экспедицией под командованием Ф.Ф. Беллинсгаузена и М.П. Лазарева. Выставка должна была открыться 21 мая 2020 года, в День полярника, но по объективным причинам была перенесена на конец года. В экспозиции будет рассказано об обстоятельствах открытия самого южного континента Земли, о первых Советских антарктических экспедициях второй половины 1950-х годов и о сегодняшнем дне «русской Антарктиды». Любопытно, что все экспонаты выставки происходят из собрания Исторического музея!
Васильченко Анастасия Олеговна. Старший научный сотрудник Государственного исторического музея, хранитель фонда видовой графики, фотографии и живописи второй половины XIX века. Автор статей по темам истории русской гравюры и видовой фотографии, усадебной культуре и акварельного рисунка. Автор монографии «Глазами памяти» Образ русской усадьбы в фотографии. 1860-1920-е. М., 2016
Автор и сокуратор выставочных проектов: «Русский исторический портрет. Гравюра XVIIIв. (2010-2011, ГИМ); «Романовы. Портрет династии» (2013-2014, ГИМ; 2013, Рязанский художественный музей; 2014 , Сахалинский краеведческий музей); «Образ русской усадьбы в фотографии. 1860-1920-е. (2015, РОСФОТО; 2016, ГИМ), «Москва в фотографиях Александра Губарева» (2017, Музей Москвы); «Шедевры русской графики из собрания Исторического музея. Рисунок и акварель. XVIII-XIX веков» (2017-2018, ГТГ) «Английское увлечение «бриллиантового князя». Возрожденная коллекция усадьбы Степановское-Волосово» (2019, ГИМ).
Лукьянов Евгений Александрович, искусствовед, выпускник Факультета истории искусства Российского государственного гуманитарного университета. Старший научный сотрудник Отдела изобразительных материалов Государственного исторического музея, хранитель коллекции русской графики XVIII — начала XX века. Куратор многочисленных выставочных проектов, в том числе «Хозяин Москвы» (2010), «Романовы. Портрет династии» (2013), «Интерьер в русской графике XIX — начала XX века» (2016), «Шедевры русской графики из собрания Исторического музея» (ГТГ, 2017), «Монумент садов Богородицких…» (2018), «Николай II. Семья и престол» (2018), «Карл Гампельн. Глухой художник» (2019), «Русская Антарктида. Два века истории» (2021).
За службу и храбрость. Выставка в Историческом музее
Редкий портрет Александра III в ГИМ (А. Васильченко)
Способ и образ (А. Васильченко)
Русская Антарктида (Е. Лукьянов)
Журнал SAMMLUNG/КОЛЛЕКЦИЯ — официальный информационный партнёр выставки ГИМ
__________________
