Мифы о княгине Е.Ф. Шаховской-Глебовой-Стрешневой

В 2024 году ми­нуло сто лет со дня смер­­ти кня­­гини Евге­нии Фёдо­ровны Шахов­ской-Гле­бо­вой-Стреш­невой (1840–1924), урож­дён­ной фон Бре­верн, по­след­ней вла­де­ли­цы усадь­бы на Боль­шой Ни­кит­ской ули­це в Мос­кве, где сей­час рас­по­ла­гает­ся театр «Гели­кон-опера» под ру­ковод­ством Дмит­рия Берт­мана. В 1884–1886 годах кня­гиня зна­чи­тель­но пе­ре­строи­ла ро­довое имение, заказывая проекты лучшим архи­текторам своего вре­мени – А.И. Ре­занову, К.В. Тер­скому, А.С. Ка­мин­скому, В.О. Шервуду, А.П. Попову, Ф.Н. Кольбе. Строгая хозяй­ка пи­тала страсть к соеди­нению архи­тектурных стилей и пыталась компи­лиро­вать проек­ты разных зодчих. Любо­пытно, что, под­писывая чертежи, её суп­руг, князь Ми­хаил Вален­тино­вич Шахов­ской-Гле­бов-Стреш­нев (1836–1892), утверждал их с фор­му­лировкой «Одобрено Ея Сиятельством…».

Помимо особняка на Большой Никитской – «Никит­ского дома» – супруги Шаховские владели под­московной усадьбой Покров­ское-Стреш­нево, которая в наше время находится уже в черте города. В 1880-х годах в Покров­ском-Стреш­неве появился театральный корпус, а в городском владении были построены Бело­колонный зал для балов и концертов и, наконец, полноценный театр «Парадиз» в неорусском стиле.

С конца XIX столетия владение на Большой Никитской служило одно­временно и театром, и доходным домом. Арендаторами у княгини были антрепренёр Георг Парадиз со своей труппой, Частная опера С.И. Ма­мон­това, Правление Музея изящных искусств[1], Частная опера С.И. Зимина, антре­пренёр К.Н. Незлобин, контора Импе­раторского театраль­ного бюро и другие организации и частные лица. Да и сама княгиня любила теат­рали­зован­ные пред­ставления – в юности принимала участие в люби­тель­ских спек­таклях в России и во Франции.

Не имея своих детей и пережив мужа, родовое имение в Москве княгиня Е.Ф. Шахов­ская-Гле­бова-Стреш­нева была намерена подарить императору Николаю II. В двух распо­ряжениях своей Главной конторе, которая нахо­дилась в Никитском доме, она писала: «Что касается вопросов о праве передачи родовых имений – для меня безразлично, это дело Ведомства. Главное для меня – чтобы было обеспечено моё пожизненное вла­дение»[2]. Однако Революция судьбой здания распорядилась иначе…

После Революции в доме на Большой Никитской располагались и Камер­ный театр А.Я. Таирова, и Ассоциация революционной кинематографии, и Союз работников искусств, и Цент­ральный дом работников искусств, и наконец, с 1937 года – Дом культуры медицинских работников, директо­ром которого с 1974 года был Александр Семёнович Бертман. В конце 1980-х он обратился за помощью в изучении истории здания к искус­ствоведу и рестав­ратору Наталье Сахановне Датиевой. Тогда было трудно предполо­жить, что невероятный труд, проделанный Н.С. Датиевой всего лишь за пару месяцев, пригодится во время борьбы за здание. В 1990 году в Никитском доме был создан театр «Геликон-опера», выросший из оперной студии «ДК Медработников», под руководством уже Дмитрия Александровича Бертмана. Именно он захотел вернуть зданию его былую театральную славу. Свой дом «Гели­кон» отвоёвывал на протяжении девяти лет, поскольку на старинную усадьбу в центре Москвы претен­довало много других организаций. Реконструкция с приспо­соблением длилась с 2006 по 2015 годы, в результате чего первый внутренний двор городской усадьбы Шахов­ских-Гле­бовых-Стреш­невых стал атриумом, а на месте второго внутреннего двора появился современный театральный зал на 500 мест. Почему же театру особенно пригодилось исследование Н.С. Датиевой? В нём впервые был сделан акцент на творческой и, в частности, театральной жизни в стенах здания, как в дорево­люционный, так и в советский период. Правда, на начальном этапе серьёзного изучения владения княжеской семьи Шаховских-Гле­бовых-Стрешневых произошёл казус, превратившийся в историческую несправедливость…

Самое известное изображение

До революции все помещения в усадьбе на Большой Никитской кня­гиня Е.Ф. Ша­хов­ская-Гле­бова-Стреш­нева сдавала в аренду, изредка останавливаясь в одной из квар­тир[3]. Все личные вещи и богатая кол­лекция предметов ис­кус­ства кня­зей Ша­хов­ских-Гле­бо­вых-Стреш­не­вых хра­ни­лись в за­го­­род­ной усадьбе По­кров­­ское-Стреш­нево. Частично со­хра­ни­лись доре­волю­цион­ные описи иму­­щества, составленные рас­по­ряди­телями усадьбы с подписью самой княгини, на что автор в дальнейшем будет не раз ссылаться в своих ис­следо­ваниях. В августе 1919 года в бывшем княжеском имении был от­крыт Музей дво­рянского быта, который просу­ществовал восемь лет. После ликвидации музея в 1927 году архив усадь­бы и значительная часть предметов поступили в Государ­ственный исторический музей[4].

В их числе, вероятно, был альбом князя Ми­хаила Ва­лен­­ти­но­вича Ша­хов­ского-Гле­бова-Стреш­нева, в кото­ром хранились дарствен­ные и памятные фотографии дру­­жествен­ного круга супружеской четы, вероятно, в период губер­натор­ства князя в Тамбове. Альбом был заинвен­таризи­рован лишь в 1957 году и утратил связь с поступлением 1927 го­да. Два (якобы пар­ных) сним­ка из этого альбома Государ­ствен­ный исто­ричес­кий музей оши­бочно пред­ставил Н.С. Датие­вой как порт­реты последних вла­дельцев здания на Большой Никитской.

В качестве парных фотографий были пред­ставлены портрет «князя М.В. Ша­­хов­­ско­­го-Гле­бова-Стреш­нева», соз­дан­ный в ателье С.Л. Левицкого в Санкт-Пе­тер­бурге[5], и портрет «княгини Е.Ф. Ша­хов­ской-Гле­бо­вой-Стреш­невой», снятый в зна­менитом ателье Надара в Париже[6]. Однако на обороте фотографий нет никаких записей и отметок в пользу того, что снимки сделаны в одно время, в одном месте, и на них изображены супруги. Фотографии были исполнены не только в разных ателье, но даже в разных странах! Хотя бы по этой причине не стоило рас­сматривать их как парные, несмотря на то, что альбом принадлежал князю, а мужской и женский портреты были размещены на одном развороте. Далеко не редкостью были случаи, когда за изве­ст­ных лиц выдавались люди из их окружения.

• Левицкий С.Л. (фотограф). Порт­рет неизвестного. Картон, аль­бу­миновый отпечаток. 1870-е гг. ГИМ
• Надар (Г.Ф. Турнашон, фотограф). Портрет неизвестной. Картон, альбуминовый отпечаток. 1870-е гг. ГИМ

В Отделе письменных источников Государственного исторического музея, среди документов обширного архива князей Шаховских-Глебовых-Стрешневых, словно затерялась небольшая фотография. На её обороте хорошо знакомым по разным документам почерком княгини Е.Ф. Шаховской-Гле­бовой-Стрешневой было написано: «La draperie ne doit pour être plus longue que je ne l’ai indiqué sur la figure nur le trail an crugon»[7]. Похожая фотография княгини, датированная 1872 годом, хранится и в Эстонском государственном архиве[8].

Ещё два фотографических портрета последней хозяйки Никитского дома удалось обна­ружить в фондах Го­су­дар­ст­вен­но­го му­зея Л.Н. Толстого в Москве: один работы парижского фото­ателье Э. Туртена, второй – Cissier. Альбом с фотографиями попал в музей в 1926 году, а ранее принадлежал М.С. Сухотину[9]. На оборотах этих двух визит-портретов была подпись «Ша­хов­ская-Гле­бова-Стреш­нева», сде­ланная, вероятно, самим владельцем альбома.

• Туртен Э. (фотограф). Порт­рет Е.Ф. Ша­хов­ской-Гле­бо­вой-Стреш­невой. Картон, аль­бу­ми­новый отпечаток. 1870-е гг. Го­судар­ствен­ный музей Л. Н. Толстого
• Туртен Э. (фотограф). Портрет Е.Ф. Шахов­ской-Гле­бовой-Стреш­невой. Картон, аль­бу­мино­вый отпечаток. 1870-е гг. Го­судар­ст­вен­ный музей Л. Н. Толстого

Возникал зако­номерный вопрос: почему на самой известной фотографии княгини из Госу­дарствен­ного исто­ричес­кого музея, с которой был сделан портрет (художник – Анатолий Нежный), экспо­нирующийся «Геликон-опере», и которая стала тира­жироваться практически повсеместно, Евгения Фёдоровна совершенно не похожа на остальные свои изображения?[10]

• Альберт Й. (фотограф). Порт­рет Е.Ф. Шаховской-Глебовой-Стрешневой. Картон, альбуминовый отпечаток. 1872 год. Эстонский государственный архив
• Надар (Г.Ф. Турнашон, фотограф). Порт­рет неизвестной. Картон, альбуминовый отпечаток. 1870-е гг. ГИМ

Окончательно разобраться, как выглядела знаменитая княгиня, сотрудники Государственного исторического музея смогли лишь недавно. В декабре 2022 года в блоге музея была опубликована статья А.Н. Черненковой и Л.Н. Соколовой «О портретах княгини Е.Ф. Шаховской-Гле­бо­вой-Стреш­не­вой», где вполне ар­гументировано доказано, что женский портрет, исполненный в ателье Надара, ошибочно считался изображением княгини. Её несомненный подписной портрет, аналогичный портрету ателье Э. Туртена из Музея Л.Н. Толстого, авторы статьи нашли в фамильной книге рода Бревернов «Die Familie von Brevern. Eine genealogische Bilddokumentation» (1996). В дальнейшем, благодаря личной помощи А. Н. Черненковой, хранителя фонда фото­графии XIX – начала XX века, в дальнейшем удалось атрибутировать целый ряд изображений княгини Е.Ф. Шаховской-Глебовой-Стрешневой, ранее не публи­ковавшихся.

• Туртен Э. (фотограф). Портрет Е.Ф. Шаховской-Глебовой-Стреш­невой. Картон, альбуминовый отпечаток. 1870-е гг. (Атрибуция В. Ступака). ГИМ
• Туртен Э. (фотограф). Портрет Е.Ф. Шаховской-Глебовой-Стреш­невой. Картон, альбуминовый отпечаток. 1870-е гг. (Атрибуция В. Ступака). ГИМ

Указанная статья вдохновила автора на пристальное изучение иконо­графии знаменитой княжеской семьи, а также уникального собрания князей Шаховских-Глебовых-Стрешневых, посту­пившего в Государственный исторический музей из усадьбы Покров­ское-Стрешнево. Так, в фондах был обнаружен портсигар из резной кости[11]. На лицевой стороне портсигара вырезан герб с атрибутами семей Шахов­ских (медведь с секирой) и Стрешневых (подкова с крестом). Настоящий сюрприз ждал внутри… На внут­ренней части левой створки наклеен резной профиль княгини Е.Ф. Ша­ховской-Глебовой-Стрешневой, а под ним дарственная надпись: «Pour baby darling 22 Septembre 1869». Вероятно, портсигар стал подарком князю М.В. Шаховскому-Глебову-Стрешневу от супруги в день его рождения. Барельефный портрет княгини был выполнен по снимку работы ателье Оттилии Виганд в Вис­бадене. Это ещё одно косвенное доказательство ат­рибуции, сделанной А.Н. Чер­нен­ковой и Л.Н. Соколовой.

Портсигар с гербом и барельефом. Е.Ф. Шаховской-Глебовой-Стрешневой. Резная кость. 1869 год. (Атрибуция В. Ступака). ГИМ

Овальный портрет работы О. Виганд вмонтирован в бронзовую рамку[12] в виде герба для четырёх фотографий – князя М.В. Шаховского-Глебова-Стрешнева, его супруги Евгении Фёдоровны,  князя Ромуальда Константиновича Гедройца (1842–1899), а также его жены, княгини Варвары Фёдоровны Гедройц (около 1842–?[13]), урождённой Бреверн. В.Ф. Гедройц приходилась младшей сестрой княгине Е.Ф. Шаховской-Глебовой-Стрешневой и владела имением Знаменское-Раёк. Упоминание о «металлической рамке с 4 семейными фотографиями» встречается в описи 1915 года среди вещей «Розовой спальни» усадьбы Покровское-Стрешнево[14].

• Вианелли Дж. (фотограф). Портрет М.В. Шаховского-Глебова-Стрешнева. Картон, альбуминовый отпечаток. (Атрибуция А. Черненковой). Конец 1860-х гг. ГИМ
• Рамка на четыре фотографии (М.В. и Е.Ф. Шаховские-Глебовы-Стрешневы и Р.К. и В.Ф. Гедройц). 1870-е гг. ГИМ
• Виганд О. (фотограф). Портрет Е.Ф. Шаховской-Глебовой-Стреш­невой. Картон, альбуминовый отпечаток. (Атрибуция А. Чер­ненковой). Конец 1860-х гг. ГИМ

Ранее в статье Л. Андреевой «Ка­мергер-сирота. Расследование» о князе Р.К. Гедройце публиковались визит-портреты «маде­муазель Бреверн» работы А.А.Э. Дисдери из Музея Орсе в Париже с предположением, что на них изображена Варвара фон Бреверн, в замужестве княгиня Гедройц[15]. Однако после получения хороших копий фотографий[16] стало очевидным, что на них представлена всё-таки старшая сестра – Евгения фон Бреверн, в замужестве княгиня Шаховская-Глебова-Стрешнева.

Ещё одно изображение знаменитой княгини было обнаружено в фондах Музея В.А. Тропинина и московских художников его времени: фотография девушки в рост, в пелерине с прорезными рукавами и муфтой, лицо полускрыто вуалью с лентами. На обороте подпись – «Бревернъ» и овальный штамп «PHOTOGRAPHIE DE A. BERGNER À MOSCOU», который позволяет отнести фотографию к работам московского ателье К.А. Бергнера и датировать 1858–1863 годами[17]. Снимок находится в альбоме, изготовленном в мастерской племянника В.А. Тропинина – Р.П. Бараша[18]. Аналогичное фото хранится в Государственном музее А.С. Пушкина – пересъёмка, вероятно, из того же альбома, ранее при­над­ле­жав­шего баронессе Фредерикс[19]. Ат­ри­бу­цион­ный нюанс заключается в том, что на паспарту фотографии имеется подпись «Марiя Тютчевъ», вероятно, владельческая ошибка, получившая рас­пространение и после пересъёмки. Однако при визуальном сравнении ста­новится очевидным, что на фото именно Евгения Фёдоровна фон Бреверн, а не Мария Фёдоровна Тютчева.

Из описи предметов усадьбы Покровское-Стрешнево за 1915 год следует, что в доме на тот момент находились четыре портрета княгини Е.Ф. Шаховской-Глебовой-Стреш­не­вой, два из которых сейчас хранятся в фондах Исторического музея[20]. Однако, согласно акту передачи вещей из Покровского-Стрешнева в ГИМ от 23 декабря 1927 года, в списке значится третий графический портрет «Е.Ф. Бреверн» с инвен­тарным номером музея-усадьбы «175». Был ли ошибочно просчитан один и тот же предмет дважды, или же действительно в собрании был третий портрет, записанный в инвентарную книгу позже и утративший связь с основной коллекцией, пока что остаётся невыяс­ненным. Не найдены до сих пор и описи «художественного инвентаря» усадьбы в бытность её музеем. Также, два других портрета княгини могли быть среди картин, переданных 18 мая 1928 года из Покровского-Стрешнева в Государ­ствен­ный му­зейный фонд[21]. В инвентарной книге ГМФ записано несколько женских портретов XIX века, признанных в даль­нейшем предметами немузейного значения и выданных, видимо, на продажу[22].

• Romain Caza. Портрет Е.Ф. Шаховской-Глебовой-Стрешневой. Бумага, акварель. 1860-е гг. ГИМ
• Неизвестный художник. Портрет Е.Ф. Шаховской-Глебовой-Стрешневой. Бумага, пастель. 1860-е гг. ГИМ

Недавно были обнаружены репродукции с живо­пис­ного порт­рета княгини Е.Ф. Шахов­ской-Гле­бо­вой-Стреш­невой, напи­санного известным фран­цузским салонным художником Ш.Ф. Жалабером[23]. На портрете изображена молодая женщина в рост в розовом платье[24] с кружевным фартуком и лентами, с тростью и корзиной цветов в руках. Холст был вставлен в резную раму с рокайльными элементами, увенчанную княжеской короной. Подобный погрудный портрет молодой дамы в розовом платье продавался на аукционе Tiberius в Вене в марте 2022 года[25]. Скорее всего, это была копия или авторское повторение Ш.Ф. Жалабера. С большой вероятностью можно пред­положить, что оба портрета находились всё-таки за границей, а не в усадьбе Покровское-Стрешнево, так как переданные в Госфонд женские портреты XIX века имели другие размеры.

• Репродукция портрета Е.Ф. Шаховской-Глебовой-Стрешневой кисти Ш.Ф. Жалабера. Журнал «Die Woche» за июль 1913 года
• Неизвестный художник. Портрет неизвестной (Предположительно, Шаховской-Глебовой-Стрешневой). Холст, масло. Вторая половина XIX в. Аукционный дом Тибериус

Некоторые факты из биографии 

Княгиня Е.Ф. Шаховская-Глебова-Стрешнева действительно была одной из богатейших женщин Российской империи. Вместе с супругом, Михаилом Валентино­вичем, с 1885 года она владела роскошной виллой Сан-Донато во Флоренции, ранее принад­лежавшей князьям Демидовым. Для много­чис­ленных путе­шествий княгиня Е.Ф. Шахов­ская-Гле­бова-Стреш­не­ва в 1899 году заказала на Рус­ско-Балтийском заводе в Риге специальный вагон-салон, приспособленный для поездок как по российским, так и по европейским железным дорогам (в зави­симости от ширины железнодорожной колеи)[26]. Вагон был меблирован, с обуст­роенными от­делениями для первого и второго класса, с роялем и даже гимнастическим велосипедом. В 1905 году княгиня купила у герцога Деказа паровую яхту «Велледа» и вскоре пере­именовала её в «Сан-Донато». На яхте княгиня не только путешествовала, но и устраивала праздники и торже­ст­венные приёмы. В 1911 году она приобрела в Париже автомо­биль-ли­музин мощностью 40 лошадиных сил, на двери которого приказала нанести кня­жеский герб и перевезти его в Россию[27].

Её жизнь и баснословные богатства до сих пор кружат голову впечатлительным людям, которые склонны к фантазиям и домыслам. Не только самые популярные портреты княжеской семьи оказались мифом, но и целый ряд других фактов можно поставить под сомнение. Дружба с выдающимся модельером Н.П. Ламановой[28], передача павильона Елизаветино недалеко от Покровского ей в дар[29], заключение пожилой княгини на два года в Таганскую тюрьму, завещание в пользу Фонда помощи детям эмигрантов… Все эти факты, в данный момент не имеющие никакой доказательной базы и ссылок на документальные источники, пока что также можно считать мифами.

Миф о тюрьме 

К сожалению, в поступившем в Государ­ственный исто­рический музей архиве Покров­ского-Стреш­нева нет документов после 1917 года. Известно, что после Революции и нацио­нализации дворянских имений бывшая княгиня Е.Ф. Шаховская жила в Никитском доме. В Госу­дарствен­ном архиве РФ хранится приме­чательное письмо из собрания документов Наркомпроса, адре­сованное подот­делу столичной охраны – «прошение» гражданки Е.Ф. Шаховской, проживавшей в доме 19 по Большой Никитской: «Покорнейше прошу разрешить выдать мне из главного Покровского дома ящик, содержащий мои сочинения, а именно «Le comte de Fersen» и книги «Deutche Revue», содержащие мою статью. 2 мая 1919 года»[30].

Е.Ф. Шаховская фигурирует ещё в одном любопытном деле 1919 года из Государственного архива РФ[31]. Папка с документами представляет собой следственное дело Александра Михайловича Талакина, проживав­шего по адресу Большая Никитская, д. 19, кв. 11. Очевидно, это сын бывшего распорядителя Никитского дома и доверенного лица княгини – Михаила Павловича Талакина[32]. В деле содержатся протокол допроса А.М. Талакина, ордер на обыск и задержание «Талакина М.П., сына красноармейца, кн. Шаховскую, ея прислугу», протоколы обыска. Из содержания документов следует, что в квартирах 11 (М.П. и А.М. Талакиных) и 10 (Е.Ф. Шаховской) был произведен обыск, у Е.Ф. Шаховской «отобраны 5 пачек» и все «подозреваемые» были задержаны. В заключении Прокуратуры г. Москвы от 31 октября 2003 года указано, что Е.Ф. Шаховская была арестована 19 октября 1919 года Московской чрезвычайной комиссией по политическим мотивам, а 29 октября 1919 года из-под стражи освобождена, дело А.М. Талакина было прекращено 9 февраля 1922 года. Ни протоколов допроса Е.Ф. Шаховской, ни обвинений с приговором дело не имеет, о тюремном заключении речь не идёт. Вероятно, эти документы и стали поводом для очередных мифов об аресте бывшей княгини.

Завещание княгини

Сведения о последних годах жизни княгини Е.Ф. Ша­хов­ской-Гле­бовой-Стреш­невой практически отсутст­вуют, однако некоторые данные удалось найти. В зарубежной прессе неоднократно публи­кова­лись замет­ки и статьи о судебных делах по поводу завещания и дальних родственников княгини, которые боролись за много­милионное наслед­ство. В журнале международного права «Journal du droit inter­natio­nal»[33] от 1 января 1929 года содержится статья, открывшая новые факты о княгине и подробно изложившая обстоятельства судебного дела:

«Евгения де Бреверн, вдова князя Шахов­ского-Гле­бова-Стреш­нева, кня­гиня Сан-Донато, умерла в Париже, по адресу бульвар де Курсель, дом 80, 12 ноября 1924 года, русская по проис­хождению, получила итальянское гражданство ко­ролевским указом от 12 июля 1923 года. Долгое время фактически проживавшая во Флоренции, где владела значительным имуществом. В соответствии с итальянским законо­дательством, истица (Ольга де Бреверн) является един­ственным лицом, имеющим право претендовать на наследство княгини, как это следует из «сертификата обычая»[34], выданного в Париже 25 февраля 1925 года господином Суделли, юридическим советником посольства Италии; также она отрицает подлинность и юридическую ценность завещания княгини, полученного 14 марта 1914 года нотариусом в Петрограде и внесённого в нотариальный реестр. Завещание, в котором указывается большое число наследников и душе­приказ­чиков, в частности Базиль Роберт Лесли[35], инженер, проживавший в Москве и Париже, должно считаться фальсифици­рованным, поскольку ни одна из требуемых российским законо­дательством про­цедур не была выполнена; кроме того, в то время, когда оно было якобы составлено, княгиня Сан-Донато находилась во Флоренции и, следователь­но, не могла изложить свои последние намерения нотариусу в Петрограде, чтобы составить завещание…»[36].

Далее в статье детально разбираются все обстоятельства дела, по итогу которого суд всё-таки отклонил иск Ольги де Бреверн и признал её требования неприем­лемыми: «Заве­щание Шахов­ской-Гле­бовой-Стреш­не­вой, состав­ленное в Петрограде 14 марта 1914 года, заверенное Константином Петровичем Сергеевым, заместителем нотариуса в Петрограде Романа Мерца, дейст­вительно принадлежит княгине Е.Ф. Шаховской-Глебовой-Стрешневой и что оно должно быть приведено в полную и окончательную силу».

Ещё одно упоминание о судебном деле по поводу имущества княгини в Италии удалось обнаружить среди документов музея-усадьбы «Покров­ское-Стрешнево» за март 1927 года[37]. В управление музеями-усадьбами поступило заявление и копия доверенности на известного московского адвоката, члена Коллегии защитников, Альфонса Эрнестовича Вормса, который представлял интересы племянника М.В. Шаховского – Валентина Александ­ровича Шаховского. «В связи с ведением судебного дела по защите наследственных прав доверителя на имущество, находящееся в Италии», Вормсу необходимо было представить в суд документы из архива Пок­ровского-Стрешнева, среди которых: письмо секретаря княгини Е.Ф. Шаховской гр. Слизеня от 18/5 апреля 1914 года, квитанцию о сдаче княгиней Е.Ф. Шаховской своего заграничного паспорта в канцелярию бывшего Генерал-губернатора, некоторые заверенные выписи из «Входящего журнала» с письмами от секретаря княгини Е.Ф. Шаховской Эрнста де Фежа из Сан-Донато и Мюнхена за март 1914 года. Можно предположить, что эти документы также были необходимы, чтобы в суде оспорить завещание княгини, доказав его фальсификацию, и тогда наследником виллы Сан-Донато мог бы стать Валентин Александрович. Со слов потомков последнего, после Революции он действительно остался жить в Москве, работал переводчиком и умер в том же 1927 году[38].

Главным наследником Е.Ф. Шахов­ской-Глебовой-Стрешневой по завещанию от 14 марта 1914 года оказался Базиль Лесли, который смог вступить во владение заграничным наследством княгини лишь спустя девять лет после её кончины – в 1933 году[39].

Княгиня Е.Ф. Шаховская-Глебова-Стрешнева была похоронена на кладбище Ботиньоль в Париже. В биографии одной из богатейших женщин Российской империи и истории её владений до сих пор остаётся очень много интересных и невыясненных вопросов. Например, почему неизвестны изображения княгини после 1880-х годов, куда делись её дневники, некоторые картины и портреты из усадьбы Покровское-Стрешнево, вещи из Сан-Донато, и наконец, где искать портрет кисти Ш.Ф. Жалабера? Всё это даёт импульс для дальнейших поисков и исследований…

Владислав Ступак,
старший администратор отдела выставочных проектов
музыкального театра "Геликон-Опера",
куратор выставок

[1] См.: ОПИ ГИМ. Ф. 47. Д. 276.

[2] ОПИ ГИМ. Ф. 47. Д. 322.  Л. 164, 208.

[3] См.: Квартирные и квитанционные книги по московскому дому княгини Е.Ф. Шаховской-Глебовой-Стрешневой за 1896-1916 гг. (ОПИ ГИМ. Ф. 47. Д. 265–280).

[4] Предметы усадьбы ещё до открытия музея попадали в хранилище Английского клуба ГМФ, после ликвидации музея – в Музей изящных искусств, Государственный исторический музей, Центральное хранилище ГМФ. Судьба вещей из «Покровского-Стрешнева» требует более детального разбора и изучения в отдельной статье.

[5] Левицкий С.Л. Портрет неизвестного. 1870-е гг. Инв. ГИМ 95171/4425 И VI 7460/2.

[6] Надар (Турнашон Г.Ф.). Портрет неизвестной. 1870-е гг. Инв. ГИМ 95171/4426 И VI 7460/3.

[7] ОПИ ГИМ. Ф. 47. Д. 603.  Л. 13. Пер. с фр.: «Драпировка не должна быть длиннее, чем я указала на рисунке по линии в круге».

[8] См.: Rahvusarhiv. Fond nimi «Perekond Ungern-Sternberg». Liedandmed «EAA.1423.1.194.67».

[9] Известно, что графы Толстые были знакомы и общались с семьёй князей Шаховских-Глебовых-Стрешневых. См.: Потапенко А.В. Последняя подмосковная (Покровское-Стрешнево: неизвестные страницы). М., 2022.

[10] Иконография князя М.Ф. Шаховского-Глебова-Стрешнева требует более подробного разбора в отдельной статье.

[11] Инв. ГИМ 62057 Кость-2007. По имеющимся на предмете номерам удалось установить, что он был вывезен из усадьбы 04.02.1919 г. в хранилище Английского клуба ГМФ, 02.11.1922 г. передан в Центральное хранилище ГМФ, затем возвращен в музей-усадьбу, а после её ликвидации передан в ГИМ 23.12.1927 г.

[12] Инв. ГИМ 62232/1-5 И VI 6201/1-5. Поступила в ГИМ из музея-усадьбы «Покровское-Стрешнево» 23.12.1927 г. как «рамка бронзовая на 4 фотографии, увенчана короной». В данный момент корона утеряна.

[13] Точные даты жизни княгини Варвары Фёдоровны Гедройц на данный момент остаются неизвестны.

[14] ОПИ ГИМ. Ф. 47. Д. 196. Л. 15.

[15] Андреева Л. Камергер-сирота. Расследование // Журнал Sammlung/Коллекция. Публикация от 28.08.2022 г.

[16] Выражаю благодарность за неоценимую помощь в получении изображений из Музея Орсе в Париже Ольге Вячеславовне Монмарт-Лебедевой и Светлане Евгеньевне Антоновой.

[17] См.: Попов А.П. Российские фотографы (1839–1930). Словарь-справочник. Т. 1 (А–М). Коломна, 2013. С. 127–128.

[18] Инв. МТ КП-34/16 НФ-48/16. Альбом поступил в Музей В.А. Тропинина из дворца-музея «Останкино», в который, в свою очередь, поступил через закупочную комиссию в 1973 г. Выражаю благодарность директору Музея В.А. Тропинина Анне Сергеевне Поповой за помощь в переатрибуции фотографии.

[19] Инв. ГМП КП-21950/71.

[20] Выражаю благодарность старшему научному сотруднику Отдела изобразительных материалов Государственного исторического музея Евгению Александровичу Лукьянову за возможность ознакомиться с указанными портретами.

[21] РГАЛИ. Ф. 686. Д. 35. Л. 103.

[22] РГАЛИ. Ф. 686. Д. 79. Л. 2–5.

[23] ОПИ ГИМ. Ф. 47. Д. 641. Л. 253, 255, 256 (вырезки из журнала «Die Woche», июль 1913 г.).

[24] ОПИ ГИМ. Ф. 47. Д. 641. Л. 59 (вырезка из статьи A. de Pontmartin с описанием портрета).

[25] Tiberius Auktion Kunst & Antiquitäten, 29 Marsch 2022, lot 300 (Portrait d’une dame, 19ème siècle. Huile sur toile. 64,5 × 61,0 cm, avec cadre 79,0 × 80,0 cm). За находку выражаю благодарность Анне Васильевне Кудиной.

[26] ОПИ ГИМ. Ф. 47. Д. 526. Л. 61.

[27] ОПИ ГИМ. Ф. 47. Д. 607. Л. 220, 244.

[28] Муж Н.П. Ламановой, А.П. Каютов, действительно жил в Покровском и был арендатором дачи «Гришино» (См.: ОПИ ГИМ. Ф. 47. Д. 340), а также был председателем Общества школьных вакационных колоний, учреждённого княгиней Е.Ф. Шаховской-Глебовой-Стрешневой.

[29] «Елизаветино» сдавалось в аренду и во всех арендных книгах значится как собственность княгини Е.Ф. Шаховской-Глебовой-Стрешневой. См.: Арендные книги по имениям княгини Е.Ф. Шаховской-Глебовой-Стрешневой за 1898–1916 гг. (ОПИ ГИМ. Ф. 47. Д. 327–340).

[30] ГА РФ. Ф. 2306. Д. 101. Л. 3.

[31] ГА РФ. Ф. 10035. Оп. 1. Д. 56167 (П-58234).

[32] До революции М.П. Талакин занимал квартиры 10 и 11 в Никитском доме бесплатно на правах распорядителя (См.: ОПИ ГИМ. Ф. 47. Д. 276, 278, 280).

[33] Journal du droit international. 01.01.1929. P. 134–137.

[34] Официального документа иностранного юриста, нотариуса или консульского органа о существовании, содержании и толковании иностранного закона.

[35] В другой статье, «Миллионы баронессы» в газете «Le cri du jour» (18.11.1933. С. 14–15), в качестве наследника-ответчика упоминается Дэвид Лесли.

[36] Выражаю благодарность Анне Владимировне Аксаковой за перевод статьи с французского.

[37] ОПИ ГИМ. Ф. 54. Д. 646. Л. 197, 198, 200, 201.

[38] Выражаю благодарность директору Шаховского районного историко-краеведческого музея Татьяне Алексеевне Яйцовой за предоставленную информацию.

[39] Aux écoutes. 25.11.1933. P. 15.

Владислав Ступак, куратор выставок театра «Геликон-опера».

В 2022 году окончил Музыкальное училище имени Гнесиных, в данный момент студент Российской академии музыки имени Гнесиных (специальность — дирижирование академическим хором).

С 2019 года работает в театре «Геликон-опера» под руководством Дмитрия Бертмана, с 2022 года — старший администратор отдела выставочных проектов музыкального театра «Геликон-опера» под руководством Дмитрия Бертмана.

Московский музыкальный театр
«Геликон-опера»
под руководством Дмитрия Бертмана

125009, Москва, Россия. Большая Никитская ул., 19/16 стр. 1

Купить билеты в Геликон-оперу

Судьба коллекции Шаховских-Глебовых-Стрешневых

«Двойная коллекция» Дмитрия Бертмана

От Диканьки до Петербурга через «Геликон-оперу»

Разоблачение Чио-Чио-сан в «Геликон-опере»

Камергер-сирота. Расследование

__________________

 Обсудить статью >>>