Традиционное искусство поволжских татар

В музее-заповеднике «Царицы­но» 10 де­каб­ря откры­лась вы­став­ка «Го­род и про­мы­сел: встре­ча в Ка­за­ни», по­свя­щён­ная тра­ди­цион­но­му ис­кус­ст­ву по­волж­ских та­тар. В про­ст­ран­ст­ве де­ся­ти вы­ста­воч­ных за­лов рас­ска­зы­вает­ся ис­тория про­мыслов по­волжских татар, сде­лавших выражение «казанская работа» знаком качества в кожевенном и ювелирном деле, в зо­лот­ной вышивке и искусстве кал­лиграфии. Музейные предметы, среди которых болгарские ювелирные работы XII века, зо­ло­то­ор­дын­ская керамика, предметы и инструменты промыслов разных субэтносов татар XIX века, фотографии и современное татарское искусство, наполняют залы Хлебного дома.

• Височные кольца. Волжская Булгария. XII век. Золото, медь, ковка, волочение, плетение, кручение, филигрань, зернь. Длина 13 см, диаметр кольца 4,2–4,5 см. Фонд Марджани
• Пластинчатая застёжка. Золотая Орда. XIV век. Серебро, чеканка, позолота. 6,9×4,7 см. Фонд Марджани

• Бляха. Россия, Среднее Поволжье. Казанские татары. Середина — вторая половина XIX века. Металл, бирюза (?), ковка, бугорчатая филигрань, инкрустация. 6×5,5 см. Этнографический музей Казанского федерального университета
• Футляр для текста молитвы. Европейская часть России. Татары. Вторая половина XIX века. Серебро, вальцовка, ковка, волочение, гибка, чеканка, золочение, монтировка. 6,5×5,8 см. Российский этнографический музей
• Футляр для текста молитвы. Европейская часть России. Татары. Вторая половина XIX века. Серебро, стекло, скань, зернь, вальцовка, ковка, литьё, волочение, торсировка, гибка, цепеплетение, формовка и шлифовка стекла, золочение, монтировка. Диаметр 7 см. Российский этнографический музей

• Яка чылбыры. Воротниковая застёжка. Россия, Среднее Поволжье. Казанские татары. Середина— вторая половина XIX века. Жёлтый металл, аметист (?), гранат (?), горный хрусталь (?), бирюза (?), ковка, скань, зернь, инкрустация. 29×22 см. Этнографический музей. Казанского федерального университета
• Накосное украшение. Европейская часть России. Татары. Вторая половина XIX века. Серебро, недрагоценный металл, нити, штамповка, дифовка, чеканка, канфарение, пайка, цепеплетение, вальцовка, монтировка. 25×8 см. Российский этнографический музей

• Бляха. Европейская часть России. Татары. Вторая половина XIX века. Серебро, дымчатый кварц, бирюза, стекло, бугорчатая филигрань, вальцовка, штамповка, золочение, кабошон, фасетная огранка, монтировка. Диаметр 8,5 см. Российский этнографический музей
• Хасите. Наплечно-нагрудное украшение (перевязь). Европейская часть России. Татары. Вторая половина ХIХ века. Бархат, хлопчатобумажная ткань, позумент, серебро, недрагоценный металл, сердолик, бирюза, агат, горный хрусталь, стекло, выкраивание, сшивание, нашивание, скань, штамповка, чеканка, вырезание ножницами по металлу, волочение, гибка, золочение, тиснение, гравировка, чернь, кабошон, фасетная огранка, монтировка. Длина 43, ширина 14 см. Российский этнографический музей

Возможно, многих удивляет, почему музей-за­по­вед­ник Ца­рицыно рас­сказывает про татар? Основательная часть музейных предметов, которые хранит наш музей, относятся к народному искусству и промыслам различных регионов нашей страны и ближайшего зарубежья. Изучению этой коллекции и ис­следованиям в области народного в музее уделяется много внимания. Татарский выставочный проект продолжает серию ис­следований традиционной культуры мусульманских регионов России. В 2022 году в Царицыно выставлялись предметы традиционного искусства Дагестана, и в этом году пришло время поговорить о поволжских татарах. Выставка создавалась при участии Министерства культуры Республики Татарстан и в партнерстве с Национальным музеем Республики. Многие предметы приехали из Казани – помимо Национального музея, в проекте участвовали Государственный музей изобра­зител­ьных искусств Республики Татарстан, Этнографический музей и Научная библиотека Казанского Федерального Университета, а также казанские художники, создавшие работы специально для выставки. Российский этнографический музей предоставил предметы из своей замечательной татарской коллекции, из Государственного исторического музея в выставке участвуют несколько татарских вещей, которые выставляются крайне редко. Фонд Марджани показывает интересные образцы из своей коллекции печатных шамаилей и средневековых предметов болгарского и золотоордынского периодов.

• Фирдаус Гирфанов (1940–2017). Шамаиль «Звёзды для обитателей небес». Россия, Республика Татарстан, Набережные Челны. 2004. Фольга, стекло, смешанная техника. 45×56 см
• Фирдаус Гирфанов (1940–2017). Шамаиль «Рай Фирдаус». Россия, Республика Татарстан, Набережные Челны. 2001. Стекло, фольга, дерево, бумага, краска, смешанная техника. 60×52 см. Национальный музей Республики Татарстан

Выставка предлагает посетителю заглянуть в татарский городской квартал вековой давности, прогуляться по улицам махалли, зайти в торговые лавки, школы, мечеть, в гости к купцам и известным гражданам города, попасть в мастерские. Эти пространства формируются не только архитектурой выставки, но и многочисленными архивными фотографиями, герои которых «населяют» выставочные залы. Выставка рассказывает о времени рубежа XIX и XX веков. Это интереснейший период татарской истории: Казанская губерния в то время становится регионом с активно растущей промышленностью. В то время как известные татарские купцы — Апанаевы, Апаковы, Юнусовы, Галеевы — ставили традиционные промыслы на промышленные рельсы и стремительно осваивали новые отрасли производства и услуг, появившийся класс городской интеллигенции формировал национальное самосознание поволжских татар.  Достаток и образованность горожанина создавали предпосылки к изменениям в ценностных суждениях о семейном укладе, знании, религии.  Вековые правила трансформировались. В процессе формирования национальных ценностей промыслы приобретают социальную значимость — городской татарский костюм, кожаная мозаика, шамаиль становятся маркерами татарского. Поэтому в выставочном сценарии рассказ о городской татарской культуре строится по-разному: от лица горожанина, сквозь призму его ценностей и через эволюцию традиционных промыслов в городской среде.

Татарские промыслы берут свое начало в средневековом городском пространстве, и это удивительный феномен для исследователя традиционной культуры. В своей работе мы часто опираемся на то, что промысел зарождается «на земле», формируется кустарями, живущими в сельской местности. Технологически сложное исполнение кожаной мозаики и ювелирных работ требует навыков профессионального мастера, а подобный класс работников формируется только в городе. История распорядилась так, что поволжские татары и их искусство вынуждены были покинули городское пространство в XVI веке, после завоевания Казанского ханства Иваном IV, но сохранили свое изысканное искусство, как ценный носитель своей истории. XIX век создал татарам возможности для возвращения в город — татарское население крупных городов Поволжья, и в первую очередь Казани, стало активно расти. Вместе с людьми в город вернулся и промысел, сохраненный и впитавший лучшее от сельской татарской культуры. В городе промысел транс­фор­ми­ро­вал­ся, становясь отраслью художественной промышленности, авторским искусством, меняя свою технологическую составляющую. Одновременно традиционное искусство становится градообразующим фактором для городского татарского пространства, поскольку на доходы с промысла это пространство буквально отстраивалось: открывались новые мечети и медресе, отстраивались здания и разбивались общественные сады. Это еще один интересный феномен времени и места – взаимовлияние города и промысла в татарском искусстве. Фактор настолько значимый для проекта, что это взаимовлияние отражено в названии выставки.

Делая пространством выставки городскую среду, мы формируем связь традиции с настоящим временем. Город как метафора стремителен, вечно молод и находится в постоянном развитии, о нем сложно рассказывать, не упоминая о том, что происходит в нем сейчас. Поэтому на выставке присутствуют работы современных художников и предметы промысла современных мастеров, привезенные из собраний казанских музеев, Фонда Марджани, а также несколько работ от самих художников. Порой это самая дискуссионная часть любого выставочного проекта, посвященного традиционному искусству. Коллег и посетителей волнует то, как интерпретируются современные работы, и какой диалог выстраивается в залах между традиционными и современными предметами, насколько «уживается» современный арт-объект и промысловый предмет, старинный или современный. Современное искусство требует интерпретации зрителя, и поэтому эффект взаимоотношений современного и традиционного будет для каждого посетителя индивидуальным, что делает кураторский сценарий лишь одним из вариантов восприятия современных предметов на подобной выставке. И это всегда увлекательный эксперимент, который команда проекта сделала многоплановым, поработав с современными художниками и мастерами в разных форматах.

• Альфия Ильясова (род. 1967). Создание войлочного панно (портала) «Сады Вечности». Россия, Республика Татарстан. 2024. Натуральная шерсть, войлок, растительные красители, валяние, техника «киез двусторонний», ушковая вышивка. Собственность автора

Первым современным художником, к которому я обратилась в процессе подготовки проекта, стала Альфия Ильясова. Известный в Татарстане и за его пределами художник по текстилю, живописец и график, заслуженный деятель искусств, работы которой хранятся в частных и музейных собраниях в России и за рубежом. Первый зал выставки требовалось оформить особо, поместив туда одну инсталляцию, настраивающую посетителя на опыт соприкосновения с татарским искусством — кандидатура Альфии сразу пришла в голову и мне, и татарским коллегам. Сейчас, глядя на результат нашей работы, кажется, что достаточно было пару раз пообщаться с художницей, рассказать ей об идее выставки – и идея зала сложилась, настолько органичным оказалось наше сотрудничество. Но в действительности за большой войлочной работой «Сады вечности», которую художница создала для выставки – год работы и множество разговоров на тему образа, техники, смыслов, которые транслирует инсталляция. Войлок, один из характерных для Альфии материалов, был выбран сразу. Это традиционный для татарской культуры материал, практически забытый к XIX веку, позволял инициировать разговор с посетителем о действительном сохранении наследия. Кроме того, на выставке, проходящей в зимний период, посетителя хотелось укутать и согреть. После многих идей пришел на ум вариант с воротами, формирующими вход в город, о котором рассказывает выставка. Но орнаментику обсуждали дольше всего, остановившись в результате на рефлексии вокруг мотивов молитвенного коврика за собрания Национального музея РТ. Впоследствии удалось получить на выставку и сам коврик, создав таким образом пространство диалога предметов. И вот 15 килограмм войлока и больше 260 растительных элементов на белом войлочном поле приехали из мастерской в Казани и заняли собой весь зал выставки. Какие-то элементы было решено сделать объемными, собрав их из деталей с помощью имитации ушковой техники мозаики, характерной только для поволжских татар. Альфия использовала для покраски деталей традиционные красители Поволжья: плодами и листьями рябины, мареной, чистотелом. Сложностью, на которую команда проекта пошла сознательно, было условие тактильности – к экспонату можно и нужно прикасаться. После выставки работа станет частью коллекции Царицыно, что важно для музея, потому что подобный опыт создания предмета искусства по заказу музея специально для проекта – достаточно редкая практика.

• Наиля Кумысникова (род. 1958). Умай. II. Зима. Увядание. Прощание. Россия, Республика Татарстан, Казань. 2010. Кожа, аппликация. 60,5×60,5 см. Фонд Марджани
• Наиля Кумысникова (род. 1958). Умай. IV. Осень. Мудрость. Россия, Республика Татарстан, Казань. 2010. Кожа, аппликация. 60,5×60,5 см. Фонд Марджани

По-другому сложилась работа с Наилей Кумысниковой. Она не только народный художник республики и заслуженный деятель искусств, но также и известный на весь Татарстан исследователь ичижного промысла – кожаной мозаики. Начало ее профессионального пути в мозаике началось с личной истории – подарка ее маме, которая долго мечтала получить те самые расшитые казанским швом сапоги, которые мы в изобилии показываем на выставке. Подарок оказался неудачным: татарка, помнившая качество узорной обуви начала XX века, современные казанские сапоги отвергла. Наиля же решила, что те самые сапоги нужного качества сделает сама. С тех пор она исследует орнамент, технологию и историю татарской кожаной мозаики, создает эскизы для панно, предметов и обуви. Отшивают ее работы казанским швом мастерицы бывшей Арской фабрики национальной обуви, образованной некогда на основе дореволюционных производств тех самых татарских купцов, о которых рассказывает наша выставка. Предметы авторства Наили находятся в музейных и частных собраниях России. Из этих собраний на выставку приехали уже классические работы, демонстрирующие современные возможности промысла: узорные сапоги с переосмысленной для XXI века орнаментальной схемой и четырёхчастное панно, повествующее о легендарной двуглавой птице Умай, защищающей детей, женщин, и оберегающей их жилище. Мне показалось интересным поставить работу художницы рядом с узорными сапогами советского периода, теми самыми, что не понравились маме Наили. Какой эффект может возникнуть от соседства подобных предметов и считывает ли сложность этого соседства посетитель выставки– покажет время. Учитывая ее познания в истории промысла, Наиля стала консультантом проекта, подробно рассказывая и показывая мне и команде особенности технологического процесса, орнаментальных схем и их значения, поясняя сложность и уникальность узорного кожаного дела, характерного только для поволжских татар, и ставшего своеобразным «татарским брендом» на международном рынке задолго до появления подобных терминов. Вместе с художником мы работали над текстом издания выставки. Мастерицы Наили вышили небольшие панно для тактильной зоны одного из залов. Панно разместили таким образом, чтобы посетителю можно было исследовать казанский шов с лицевой и изнаночной стороны. Благодаря Кумысниковой мы смогли реализовать формат прогулок по выставке с художником, которые станут частью публичных программ нашего проекта. Это особый формат погружения в традиционное искусство, рассказ от первого лица о том, как промысел может вдохновлять и формировать творческий путь современного художника.

• Ирина Сафиуллина (род. 1982). Композиция «Грёзы». Россия, Республика Татарстан, Казань. 2022. Листовая зеркальная сталь, лазерная резка, авторская техника. Диаметр 120 см. Собственность автора
• Ксения Паршина у композиции «Грёзы» Ирины Сафиуллиной

В современном татарском искусстве есть художники, для которых традиционное искусство — лишь один из многих источников вдохновения, иногда неявный им самим. Они могут соприкасаться с традиционным через материал или технологию, но результаты их работы уже не будут создавать прямую ассоциацию с промыслом у зрителя. Ирина Сафиуллина, завершившая к выставке свою серию «Грезы», работает с металлом. Материал – это все, на первый взгляд, что объединяет работы Ирины и традиционное ювелирное дело. А работать с металлами татарские ювелиры умели мастерски. Ювелирные и кузнечные работы высокого качества были частью культуры Поволжья с раннего средневековья, о чем свидетельствуют музейные предметы болгарского периода, представленные на выставке. Ирина – очень востребованный художник, работающий на стыке архитектуры и дизайна. Она точно не считает себя мастером современного промысла, ее лаконичные и яркие работы часто оформляют современную Казань, и она сама – часть молодого города. Однако приближаясь к искусству Сафиуллиной, изучая работы, общаясь с художником, начинаешь видеть связи с традиционным. Через отношение к материалу и желание художника лишать тяжелый металлический лист его массы, создавать ощущение легкости ажурной поверхностью металла с прорезанным насквозь орнаментом. И хотя сам орнаментальный строй рождает ассоциацию скорее с детством, работа рассказывает о личных воспоминаниях автора – помещенная рядом с предметами ювелирного промысла столетней давности она приобретает новые оттенки восприятия. Филигранная поверхность с ее обилием воздуха, размеры предметов, их обманчивая массивность, тонкость проработки деталей, архитектурность композиций – все это объединяет восприятие предметов ювелирного искусства с работой Ирины и тянет нить преемственности между современными произведениями и традиционной работой с материалом. Также как когда-то эту нить тянули в семьях татарских ювелиров, передавая в семье секреты и умения работы с металлом из поколения в поколение.

• Праздничный женский головной убор. Россия, Тобольская губерния, Тара. Сибирские татары. Первая половина XIX века. Парча, бархат, шёлк, стекло (бусы), пайетки, золотная нить, шитьё, ушковая аппликация, вышивка. 43×17 см. Российский этнографический музей
• Полотенце для украшения интерьера. Россия, Казанская губерния, Казанский уезд. Казанские татары. Вторая половина XIX века. Холст (лён, хлопок), узорное закладное ткачество. Российский этнографический музей
• Изю. Женское нагрудное украшение. Европейская часть России. Казанские татары. Вторая половина XIX века. Шёлк, позумент, коралл, стекло, серебро, недрагоценный металл, сердолик, бирюза, малахит, янтарь, гранат, гематит, нефрит, перламутр, выкраивание, сшивание, нашивание, скань, литьё, дифовка, гравировка, чеканка, штамповка, фасетная огранка, кабошон, шлифовка, резьба по камню, монтировка32×29 см. Российский этнографический музей

• Мужской головной убор. Европейская часть России. Казанские татары. Начало XX века. Бархат, картон, полушёлк, металлизированные нити, хлопчатобумажные нити, шитьё, вышивка гладью. 8,5×17 см. Российский этнографический музей.
• Читек (ичиги). Детские сапоги. Россия, Казань. Начало XX века. Кожа, нити, дерево, мозаика по коже. Высота 27 см, длина подошвы 19 см, ширина подошвы 7 см. Национальный музей Республики Татарстан. Сапоги со скошенным верхом, без подкладки, на полутвёрдой кожаной. тонкой подошве, с широкой набойкой на каблуке (высота 4 мм). Подошва вшита внутренним швом, каблук прибит деревянными гвоздями. Традиционный орнамент дополнен мотивом листа в нижней части сапог.

Современное искусство использует в качестве «носителя» разные формы, в том числе и цифровой формат. С другой стороны, многие современные выставки прибегают к мультимедиа-контенту для большей наглядности в экспозиционном рассказе. В процессе подготовки выставки я познакомилась с визуальным антропологом Ксенией Диодоровой, её командой исследователей и дизайнеров Gonzo:Research&Art. Ксения ученый, куратор и в некотором роде современный художник: она работает с темами миграции, идентичности, создает мультимедийные инсталляции  и кураторские выставочные проекты, организует образовательные лаборатории. У нас сразу возникла идея сделать вместо мультимедиа-контента по-настоящему глубокую работу, не столько обрамляющую выставочные темы, сколько рефлексирующую их с позиции science-art – области современного искусства, где художественное произведение создается на стыке науки, технологии и искусства. Цифровой формат дает пространство для разговора о тех темах в традиционном искусстве, которые сложно показать экспозиционно, например о фольклоре. Ксения уже сталкивалась в своей работе с татарской музыкой, и поэтому ею была предложена тема исследования текстов народных татарских песен, метафоричности фольклорного языка, глубоких эмоциональных переживаниях и их связью с языком природных образов. Подобные проекты не представимы без предварительных исследований и работы с людьми. Мы сразу поставили амбициозную задачу — поработать с молодыми казанцами. Очень хотелось выяснить, насколько в действительности сильны связи традиционного культурного кода и современного горожанина. За три месяца до открытия выставки мы с Ксенией поехали в Казань и провели антропологическую лабораторию с подростками из Казанского художественного училища им. Фешина. Результатом этой лаборатории, исследований, работы дизайнеров и программистов стал «проект в проекте» — отдельный зал с мультимедиа инсталляцией, состоявшей из двухканального видео, музыкального ряда от известного ансамбля татарской народной музыки «Кадим Элмет», экспозиционной части, опирающейся на предметы выставки и интерактивной части. В интерактиве мы предлагаем нашим зрителям построить свое собственное четверостишие, соединив природные образы и свои эмоции таким же образом, как это принято в татарском фольклоре. Эту работу я намеренно поместила в последнем зале выставки, точнее отдала ей целый зал. Пройдя с татарами и их промыслами путь по городу рубежа XIX-XX веков, наш посетитель попадает в пространство практического опыта – татарскую мастерскую, а оттуда в зал мультимедийной инсталляции, пространство опыта эмоционального. Современная цифровая форма подачи материала не снижает уровня восприятия тех смыслов, что мы транслируем в этой работе. Зритель считывает искренность и аутентичность музыки и работы участников проекта, не будучи при этом знакомым с фольклором татар. Современные технологии не вызывают отторжения, а наоборот, создают атмосферу для погружения в тему традиционного. Эмоции и их идентичность сближают нас, независимо от этноса и вероисповедания. И задача сближения путём узнавания себя в другом – одна из основных задач любого проекта, связанного с исследованием культур разных регионов.

• Шамаиль «Прекрасное изречение». Россия, Казань, типолитография и словолитня торгового дома «Братья Каримовы». 1900‑е. Бумага, печать. Шрифты насх и куфи. 46,8×63,8 см. Фонд Марджани
• Шамаиль «Цепь пророка Дауда». Россия, Казань, типолитография и словолитня Торгового дома «Братья Каримовы». 1908. Бумага, печать. 53,2×73,5 см. Фонд Марджани

Современное искусство во всем своем многообразии наследует традиционному также как и современный промысел. Меня всегда поражает эффект соседства актуального и традиционного. Предметы искусства могут строить сложный диалог, но подобное сопоставление не рождает диссонанса. Вещи из разных эпох, подчас несущие разный смысл, созданные мастером промысла и профессиональным художником, каким-то непостижимым образом уживаются друг с другом в выставочном пространстве, взаимно обогащая друг друга и раскрывая зрителю глубокие смыслы традиции, лежащие за пределами внешней копийности или идентичности в технологии.

• Салават Гилязетдинов (род. 1959). Шамаиль «Во имя Аллаха». Россия, Республика Башкортостан, Уфа. 2009. Бумага ручного отлива, конгрев. 83×36 см. Фонд Марджани
• Салават Гилязетдинов (род. 1959). Шамаиль. Молитва. Фрагмент суры 112 «Очищение». Россия, Республика Башкортостан, Уфа. 2009. Бумага ручного отлива, конгрев. 83×36 см. Фонд Марджани

Выставка открыта в Хлебном доме до 30 марта. В наших залах можно поговорить о современном и традиционном, почувствовать особое настроение татарского городского квартала, зарядиться энергией предприимчивых мастеров и купцов, узнать о просветителях, сформировавших ценности нации. Целью этой выставки, кроме прочего, было сформировать новый взгляд на традиционное искусство, разбудить восприимчивость зрителя к культуре другого народа, и я надеюсь, нам это удалось. Пробуйте постигать татарское вместе с Царицыно.

Ксения Паршина
Искусствовед, куратор выставки
«Город и промысел: встреча в Казани»

Ксения Николаевна Пар­ши­на

Ксения Паршина роди­лась в Мос­кве 10 октября 1980 года. К ис­кусству неравнодушна с детства – любимым местом был итальянский дворик ГМИИ им. А.С. Пуш­кина. Но ху­дожником себя не ви­дела, ув­лекалась только кал­лиграфией, было интересно имен­но со­при­ка­сать­ся с искусством, изучать. Высшее об­ра­зо­в­ание по­лучила в МГИУ, и работала в области полиграфии и из­да­тель­ского дела. А после ре­шила осуществить мечту: освоила про­фессию ис­кусствове­да в РГГУ, диплом защищала по советскому фарфору, но карьерный путь определил другую спе­циа­лизацию. По при­гла­шению своего научного ру­ководителя, Ольги Алек­санд­ровны Сосниной, попала в ГМЗ «Царицыно» – пробовать себя в координации проектов. Од­но­вре­мен­но со­ав­тор­ствовала в из­да­тельских проектах музеев. На одном из таких познакомилась с дагестанским искусством, и влюбилась в тра­ди­цион­ное кав­каз­ское. Дальше была реализация кураторских проектов в ГМЗ «Ца­ри­цы­но» и в Да­гестанском музее изобра­зи­тель­ных ис­кус­ств им. П.С. Гамзатовой, много книг, идей и диалогов с учителями, учёба в об­ласти исламского искусства, которая не за­кан­чи­вает­ся никогда. Сейчас традиционное искусство исламских регионов России и бли­жайшего зарубежья – область научных интересов, тема читаемых Ксенией спецкурсов в РГГУ, а также не­ис­чер­пае­мая тема для выставочных проектов.

• Ксения Паршина, искусствовед, куратор музея-заповедника «Царицыно»
• Елизавета Фокина, генеральный директор музея-заповедника «Царицыно» 

Государственный музей-заповедник «Царицыно»

Москва, улица Дольская, дом 1, Хлебный дом

11 декабря 2024 — 30 марта 2025

Купить билет в Царицыно

__________________

Обсуждение в Телеграм >>>