Я не всегда был искусствоведом. И к фалеристике пришёл не сразу. Совершенно не сразу. Начать такое повествование — несколько наглая затея, учитывая, что проект «Фалеристика.инфо» насчитывает уже более 24 000 пользователей, большинство из которых сами занимаются коллекционированием, или поиском и продажей коллекционного материала. И каждый, пожалуй, мог бы рассказать подобные сюжеты о себе. Да и тематика не про фалеристику, вообще не про вспомогательные исторические дисциплины. Но я всё же попробую, т.к. интересна психология процесса. Такая маленькая «исповедь сумасшедшего».
И хоть коллекционирование наград привлекло не сразу, зато коллекционирование вообще — проявилось довольно рано. И я стал страстным минерологом и палеонтологом. Начиная с найденного на пляже Клязьменского водохранилища камушка с отпечатком раковины, что произошло, когда мне было лет пять. И вот уж не помню, как именно страсть к собирательству, систематизации и изучению собранного стала оформляться в нечто более серьёзное. По-видимому — родители (в основном мама и её мама) всё-таки повлияли. И в это же самое время, года в три-четыре меня впервые сводили в московский Палеонтологический музей РАН. И с тех пор лет до 14-15 я стал его завсегдатаем. Потом появился Дарвиновский музей, где кроме зоологического многообразия и иллюстрирования истории науки также есть палеонтологический отдел. В общем, «болезнь» прогрессировала. В любой поездке и прогулке я на ходу внимательно осматривал обочины дорог и периодически находил доисторические свидетельства: брахиоподы, аммониты, белемниты (которые более известны, как «Чёртовы пальцы»), стебли морских лилий и т.п. артефакты древнего тёплого моря на территории нынешней Московской области. Потом были всяческие геологические слёты, выставки-продажи на ВДНХ и походы в Минералогический музей им. А. Е. Ферсмана РАН на Моховой.
Ах, конечно же ещё и Стивену Спилбергу спасибо за его фильмы «Парк Юрского периода»! Кассеты с фильмами (анахронизм-то какой — кассеты!) были пересмотрены, наверное, сотню раз.
«Болезнь» прогрессировала. Источник инфекции не очень понятен. Геологов в семье не было. Все связаны с искусством. При этом я твёрдо лет до 15 заявлял, что «мне все эти картины неинтересны». С возрастом, правда, гены своё взяли.
В общем-то, это, наверное, и правда — болезнь. И заниматься сбором окаменелостей оказалось интереснее, чем общаться со сверстниками. Не то, чтобы я был интровертом. Но такое увлечение среди знакомых особенного понимания не находило понимания. Зачем?! За это я был даже как-то прозван одним знакомым. «Камнетёс», именно так. Хотя я, конечно, не обрабатывал в то время свои находки. А родители сказали, что прозвище не столь уж обидное, всё-таки камнетёс — созидатель. Это, кстати, тезис, который я для себя пронёс с тех пор: любой коллекционер — созидатель. Творец. И коллекция — слепок души.
Почему такое обширное и занудное вступление? А собственно, с целью самоизучения и сравнения с диагнозами и «историями болезни» у других. Я совсем какой-то не такой, или же это жилка — общеколлекционерская истерия?
И ещё одно. Собственно, написать эти строки заставило то, что при разборке старых коробок удалось перебрать свои «сокровища». И вот оказалось интересно, что коллекцию можно разделить на четыре части: минералогическую (кристаллы, породы и т.п.), палеонтологическую (останки животных и растений), метеориты (тут, конечно, всё когда-то приобретённое на ВДНХ, а не найденное собственноручно) и археологическую (орудия труда каменного века из вспаханного поля под Сергиевым Посадом, когда-то приобретённые на Вернисаже). Это к вопросу о том, что большинство наших читателей скажет что-то вроде: «Ну камень и камень». И как отец говорил о том, что я собираю «каменюки» (хотя сам-то неплохо понимает в обработке камня, благо с Урала родом).
Нашлись и старые тетради, которые я усердно вёл, выписывая интересующие данные из словарей и энциклопедий, из экспозиций музеев, научно-популярных фильмов. И импровизированные каталоги. Удивительно, но сейчас вспомнил о том, что вырабатывал себе почерк учёного. Увидел в каком-то из фильмов типа «Путешествие команды Кусто» как ведутся дневники и какой маленький и ровный почерк должен быть у учёного. И записывал, записывал, записывал. Интересно, что это черта сохранилась ещё на первом-втором курсах института. А потом уже компьютер заменил всё и выписывать такие объёмы информации оказалось «нерентабельным». Тем более удивительно найти свои детско-юношеские тетрадочки.
Поняв, что надо «прополоть» то, что лежит дома понял, что с сегодняшнего своего опыта надо оставлять не только то, что очень интересно и даже редко, а то, что более репрезентативно. Вот тут уже внутренний искусствовед давит на эстетическую сторону и на то, что можно интереснее подать, показывая заглянувшим гостям. Понятно, что какие-то образцы более красивы, какие-то менее. Но есть категория каких-то камней, которые были либо собственно добыты, либо подарены — то есть условно «мемориальные». Например, однажды купленный за несколько рублей в Минералогическом музее обветренный кусок янтаря на просвет показал сокровище — инклюз с комаром. Янтарь сразу же был с одной стороны отполирован и теперь навеки запаянный кровопиец отлично виден — такой же, как и сегодняшние его собратья. Мемориальная находка! Такой инклюз можно и в оправу.
И тут ловлю себя на мысли о том, что механика коллекционирования такая же, как и с медалями и орденами. Абсолютно! Один в один. Сравним:
1. Мне неинтересно собирать слишком похожие предметы (монеты-погодовки, разнокрасы одинаковых значков и т.п.). Образцы минералов различные. Правило работает сейчас и работало тогда.
2. Коллекцию хочется снабжать информационной базой (что это, когда приобретено, факты, связанные с артефактом и т.п.) — работает сейчас и работало тогда.
3. Отдельные предметы могут быть ценны воспоминанием о том, при каких обстоятельствах они попали в собрание — работает сейчас и работало тогда.
4. Коллекция должна быть оформлена. Тогда были собственноручно сделаны картонные коробки с ячейками разных размеров, а для маленьких минералов вообще использованы спичечные коробки. Сегодня для орденов и медалей покупные пластиковые планшеты с «бархатом» поверх. Но очень близко.
И вот сижу и думаю — с какого же возраста я коллекционер? И какого ж лешего угораздило так? Ну откуда это у ребёнка? И ещё думаю о том, что лучшие из отобранных предметов надо оформить в рамки. Детские воспоминания, разноцветные кристаллы кварца, полудрагоценные разные минералы, раковины аммонитов, трилобит, древний краб, привезённый геологом из экспедиции на Мангышлак, пара каменных наконечников стрел, Сихотэ-Алинский железный метеорит, инклюз комара в янтаре… Опять-таки, понимаешь, глядя на такие образцы, что есть вечность, а есть сиюминутность. Геологические и биологические процессы несколько более растянуты во времени, нежели события последних 150 лет, давшие бурный рост предметам уже нынешней коллекции фалеристики. И эмоции, эмоции, эмоции. Или просто нравится общаться с коллекционерами, среди которых каждый второй — непременно философ. Это всё просто воспоминания, или диагноз?!
P.S. Занятно, что некоторые знания в минералогии оказались полезны и для искусствоведа. Из чего вырублен храм, твёрдый ли минерал использован для вазы, что за прожилки в камее, из чего состоит фарфоровая масса и что такое полевой шпат и т.п.
Михаил Тренихин Заместитель главного редактора журнала «SAMMLUNG/Коллекция», кандидат искусствоведения
__________________
