Портрет в портрете

Иногда, потянув за ус, удается разобраться в давней путанице с именами небольшого семейного собрания портретов. Реже при­ходится сталкиваться с таким интересным явлением в живописи, как «портрет в портрете». Притом, совсем нечасто такой портрет остаётся запе­чат­лён­ным в интерьере на доре­волюционной акварели. И уж совсем редко персонажей, изобра­жён­ных на порт­ре­тах, упоминают в стихах. Волей судьбы, все эти детали пазла прошлого сошлись воедино в очередном ма­леньком исто­рическом расследовании.

Портрет в портрете
или
Родоначальник Глазов 

Бог всех с анненской на шеях…
П. А. Вяземский

В Госкаталоге РФ представлены три портрета из Моршанского историко-художественного музея: Мансурова[1], Мансуровой[2] и Глазовой[3].

Первый из них, якобы «Мансуров», изображен во фраке с двумя вышитыми звездами орденов Святой Анны I степени на правой стороне и Святого Владимира II степени на левой, а также лентой ордена Святой Анны I степени «по жилету». Шею кавалера украшает крест ордена Святого Владимира II степени, ниже него выпущен крест прусского ордена Pour le Mérite[4].

Бросается в глаза ошибочное расположение на портрете Аннинской ленты: по неизвестной причине художник расположил фрагмент широкой муаровой ленты этого ордена, выглядывающей из-под фрака не через левое плечо, то есть слева направо, а через правое – справа налево. При том внимании, которое обычно уделяли живописцы первой половины XIX века орденским знакам[5], такая оплошность, вероятно, может объясняться тем, что орденские знаки дописывались в последнюю очередь, уже после позирования, и в спешке лента была «пущена» зеркально. Такое явление, хоть и чрезвычайно редко, но можно наблюдать на некоторых портретах[6].

Известный русский писатель и драматург Михаил Николаевич Загоскин (1789 – 1852) в своем романе «Рославлев, или Русские в 1812 году», изданном в 1831 году словно бы списал образ того самого человека с «подозрительного» портрета:

«По его узкому, туго застегнутому фраку, чёрному галстуку и небольшим усам нетрудно было догадаться, что он служил в кавалерии, недавно скинул эполеты и не совсем ещё отстал от некоторых военных привычек»[7].

Конечно же талантливый литератор, сам являвшийся участником Отечественной войны, раненный в бою при взятии Полоцка и награждённый за кампанию 1812 года орденом Святой Анны III степени[8], приводил такое описание своего главного героя с совершенно другой целью, однако, являясь современником портретируемого, всего из нескольких слов невольно помог извлечь ещё одну косвенную подсказку.

Гражданским чиновникам носить усы, даже столь незначительные, в первой половине XIX века совершенно воспрещалось[9], оттого можно смело предполагать, что этот человек не просто имел военное прошлое, но определённо служил в лёгкой кавалерии. Рассуждая далее и опираясь только на запечатлённые на полотне униформологические и фалеристические детали, довольно-таки затруднительно однозначно ответить на вопрос: находится ли персонаж портрета на момент его создания на действительной службе или уже в отставке? Впрочем, пока придётся сохранить интригу…

В издании «Die Ritter des Ordens Pour le Mérite»[10], содержащем в себе наиполнейший из существующих на данный момент список кавалеров прусского ордена Pour le Mérite, фамилии Мансурова, или же другой, даже отдаленно напоминающей эту фамилию не значится. Что, в свою очередь, дало повод усомниться в персоне, запечатлённой на холсте.

До революции 1917 года рассматриваемый портрет находился в усадьбе Ракша Моршанского уезда Тамбовской губернии[11]. С конца XVIII века Ракша принадлежала отставному предводителю дворянства Тамбовской губернии генерал-майору Петру Осиповичу Глазову[12]. После смерти которого имение унаследовала его дочь – Елизавета Петровна Безобразова, супруга действительного статского советника Григория Михайловича Безобразова.

И вот как раз в том же кавалерском списке приводится, что Григорий Михайлович Безобразов (в переводе с немецкого):

«Удостоен ордена по представлению генерала графа Милорадовича в 1813 году за отличие в битве при Кульме»[13].

Ещё более любопытно, что в прусские кавалерские списки Безобразов был внесён только 24 мая 1824 года[14]. Уместно предположить, что сам орденский знак (или известие о награждении орденом) он получил заметно раньше, но по каким-то причинам документально этот факт не был вовремя закреплён.

Сравнение же внешности портретируемого на полотне с известным изображением Григория Михайловича Безобразова, размещённом в III томе «Сборника биографий кавалергардов»[15], указывает на абсолютную идентичность их внешности.

Итак, прусский боевой орден незримо свидетельствует о военной карьере, а нехарактерные и неуставные для гражданского чиновника усы указывают на службу в лёгкой кавалерии. Что как раз полностью согласуется с биографией Безобразова, которая непременно заслуживают внимания.

Родоначальником древнего дворянского рода Московской губернии Безобразовых был некий «муж честен из прусс» Христофор по прозванию «Безобраз», выехавший на службу в Москву к Великому князю Василию Дмитриевичу (1371 – 1425) в конце XIV (или начале XV) века и принявшему православную веру с именем Михаил[16].

В конце XV – XVII веках различные представители Безобразовых занимали в разное время должности воевод, судей в нескольких приказах, стряпчих «с ключом», постельничих, были в фаворе у русских царей, отличились в ряде значимых событий Российской истории: походе Ивана Великого на Новгород 1495 года, Казанском походе Ивана Грозного 1544 года, избрании на царство будущего Царя Михаила Федоровича Романова в 1613 году, осаде Смоленска в 1634 году, подписались под Соборным уложением 1649 года. Многие из них сложили головы в ратных делах: так сразу трое Безобразовых были убиты при защите Печерского монастыря в 1581 году от войск Стефана Батория. В 1699 году 47 представителей носителей этой фамилии владели населёнными имениями[17]. 

Герб Безобразовых, который как раз использовала эта ветвь этого рода[18] был описан следующим образом:

«Щит разделен надвое, имеет верхнюю серебряную вершину малую с изображением чёрного креста, а нижнюю пространную голубого цвета, в которой виден золотой олень с чёрными рогами и копытами, бегущий от поставленного на левой стороне дуба, и над главою оленя находится серебряная восьмиугольная звезда. Щит увенчан дворянскими шлемом и короной, на поверхности которой между двух чёрных крыльев выходящий олень. Намет на щите голубой, подложенный золотом. Щит держат с правой стороны вооружённый воин с копьём, а с левой чёрный орёл»[19].

Григорий Михайлович Безобразов родился в 1785 году в семье оберштер-кригс-комиссара[20] бригадира Михаила Осиповича Безобразова (1747 – 1791) и его жены Марии Александровны, урождённой Чириковой (? – ?)[21]. После основательного домашнего образования, он, успешно выдержав экзамен и получив диплом университета, поступил 2 сентября 1803 года на службу в Коллегию Иностранных дел актуариусом[22], а 1806 году назначен переводчиком.

5 мая 1809 года молодой чиновник был уволен из Коллегии с одновременным производством в коллежские асессоры (VIII класс Табели о Рангах) и вслед за тем определён в канцелярию статс-секретаря Петра Степановича Молчанова (1772 – 1831). Отсюда 30 марта 1812 года Безобразов был командирован к генерал-интенданту 2-й Западной армии тайному советнику Дмитрию Сергеевичу Ланскому (1767 – 1833).

В судьбоносное для России лето «Грозы Двенадцатого года», с 22 июня по 27 августа чиновник состоял «при особых поручениях» при генерале от инфантерии князе Петре Ивановиче Багратионе (1765 – 1812), участвовал в сражении под Смоленском и при Бородине, за что 3 июня 1813 года награждён орденом Святой Анны II степени. 12 декабря того же 1812 года был произведён в следующий чин надворного советника (VII класс Табели о Рангах).

После перехода Русской армии за пределы России и начала Заграничного похода, Безобразов был назначен сначала областным начальником Калишской области, после чего состоял при генерале Михаиле Андреевиче Милорадовиче (1771 – 1825); 8 апреля 1813 года был переименован в майоры с зачислением по армии и назначением к нему адъютантом .

Здесь стоит пояснить, насколько значимым в ту далекую эпоху был именно военный чин. Безобразов, состоя в гражданской службе надворным советником – VII класс Табели о Рангах, переходит в военную с чином майора, который был в VIII классе, то есть на ступень ниже.

30 апреля того же 1813 года уже в офицерском чине принял участие в сражении при Бишофсверде, 7 и 10 мая при Бауцине, а также в арьергардном деле 10 мая между Рейхенбахом и Герлицем. За ратные подвиги в этих и других делах Григорий Михайлович получил ордена Святого Владимира IV степени с бантом и прусский Pour le Mérite «За заслуги». Затем находился в сражении под Дрезденом, за отличие при Кульме был произведён в подполковники, а за Битву народов при Лейпциге получил 22 января 1815 года Золотую шпагу с надписью: «За храбрость»[23].

За отличия в сражении 8 марта 1814 году при Арсис-сюр-Об и при осаде Парижа награждён алмазными знаками к ордену Святой Анны II степени. Из Франции возвратился в Россию морем вместе с 1-й Гвардейской пехотной дивизией.

Вновь уместно напомнить, что «Анна на шею» (как с алмазами, так и без оных) и «Владимир с бантом», зачастую, ещё в совокупности с «Пурлемеритом», на конец Заграничного похода были едва ли не стандартным набором хоть немного отличившегося штаб-офицера Русской Армии, равно как и гвардейского капитана или штабс-капитана [«Две Станиславские звезды»][24].

19 июня 1815 года Григорий Михайлович был назначен дежурным штаб-офицером I-го Резервного кавалерийского корпуса. Не менее важной датой в жизни боевого офицера стало 24 января 1816 года, когда подполковник Безобразов был переведён в Кавалергардский полк [«Кавалергарда век недолог…»] – наряду с Лейб-гвардии Конным – самый элитный среди всех полков блистательной русской гвардейский конницы, а уже 9 февраля того же года он был произведён в гвардейские полковники.

Но носить белый кавалергардский мундир «гвардейцу из чиновников» пришлось недолго: Высочайшим приказ от 18 июня 1818 года гласил:

«Переводится Дежурный штаб-офицер I-го резервного кавалерийского корпуса Кавалергардского полка полковник Безобразов 2-й в Оренбургский уланский полк»[25].

С одной стороны, такое назначение было не столь почётным: перевод со штабной должности и «выдворение» из Гвардии отдаляло от столичной жизни, но, с другой стороны, командование отдельной частью позволяло набраться необходимого управленческого опыта и даже немного пополнить своё состояние[26]. И уж совсем обыденным явлением был переход офицера из тяжёлой кавалерии в лёгкую (к коим и относились уланы) и наоборот.

Однако побыть командиром над оренбургскими уланами бывшему кавалергарду довелось всего три месяца – 18 сентября того же 1818 года он был назначен командовать Владимирским уланским полком.

Высочайшим приказ от 9 мая 1820 года ознаменовал очередной виток в карьере Безобразова: он был назначен состоять по особым поручениям при московском генерал-губернаторе князе Дмитрии Владимировиче Голицыне (1771 – 1844) с одновременным зачислением по кавалерии[27].

Само собой, у въедливого читателя в голове тут же встаёт вопрос: с чего вдруг обычный полковник, в чьём подчинении легкокавалерийский полк, вдруг, ни с того ни с сего «ставится» на должность совершенно иного характера.

А всё дело в том, что назначенный 6 января 1820 года московским генерал-губернатором генерал от кавалерии князь Д. В. Голицын[28] в 1814 – 1818 годах командовал 1-м Резервным кавалерийским корпусом[29], в котором с 1815 года Безобразов, как уже упоминалось, был дежурным штаб-офицером. Разумеется, получив под своё «крыло» Московскую губернию, и de-facto, почти неограниченную власть в ней, князь Голицын стал формировать свою команду. Тут-то ему и понадобился хорошо знакомый толковый штабной офицер.

Спустя полтора года, 21 ноября 1821 года, Григорий Михайлович  был пожалован орденом Святого Владимира III степени[30] – первый серьезный предвестник будущего «генеральства», ждать которого оставалось совсем недолго.

И вот, наконец, 30 марта 1823 года полковник Безобразов, само собой, не без протекции князя Голицына, получил головокружительное назначение на одну из самых высоких в Древней русской столице должностей, став, московским гражданским губернатором (не путать с генерал-губернатором[31]) и одновременно был произведён в действительные статские советники[32] – чин гражданской службы IV класса Табели о Рангах, равный генерал-майору.

Требуется отметить два принципиальных момента данного назначения. Во-первых, Безобразов стал действительным статским советником, а не генерал-майором оттого, что перешёл с военной службы на гражданскую, оттого уже не имел право на военный чин[33]. Во-вторых, полковник Безобразов был произвёден не просто с повышением, а с «прыжком» через чин: из VI класса Табели о Рангах напрямую в IV, минуя чин статского советника (V класс). Это, впрочем, допустимо объяснить тем, что должность гражданского губернатора как раз приравнивалась к IV классу[34].

Более поздний документ: «Наказ гражданским губернаторам», опубликованный в 1837 году, в систематизированном виде содержал в себе основные инструкции о должности начальника губернии. В нём же приводилось и определение этой должности:

«Гражданские губернаторы, как непосредственные начальники вверенных им Высочайшею Государя Императора волею губерний, суть первые в оных блюстители неприкосновенности верховных прав самодержавия, польз государства и повсеместного точного исполнения законов, уставов, высочайших повелений, указов Правительствующего Сената и предписаний начальства.

Имея постоянное и тщательное попечение о благе жителей всех состояний управляемого ими края, они обязаны вследствие данной им власти охранять повсюду общественное спокойствие, безопасность всех и каждого и соблюдение установленных правил порядка и благочиния. Им поручено и принятие мер для сохранения народного здравия, обеспечения продовольствия в губернии, доставление страждущим и беспомощным надлежащего призрения и высший надзор за скорым отправлением правосудия»[35].

Данный документ, длинной почти 80 страниц, содержал в себе подробнейшие инструкции, но останавливаться на нём подробнее совершенно нет смысла.[36]

По семейным приданиям Безобразов: «Был деятельным и энергичным губернатором»[37]. Энергичность его была оценена по достоинству: за относительно недолгое время нахождения в должности гражданского губернатора Георгий Михайлович стал кавалером двух звёзд: 3 апреля 1825 года награждён орденом Святой Анны I степени[38], к которому 2 сентября 1826 года получил алмазные украшения[39] и 14 апреля 1829 года удостоен ордена Святого Владимира II степени Большого креста[40]; а кроме того был пожалован табакеркой с вензелем. Фактически, на тот период указанные орденские награды были абсолютным потолком для чиновника IV класса.

Овдовев (о первой его супруге, увы, ничего не известно), по расстроенному здоровью, Безобразов вышел в отставку в 1829 году. По одной из версий, среди причин оставления им службы был конфликт с генерал-адъютантом графом Василием Васильевичем Орловым-Денисовым (1775 – 1843), сопровождавшим из Таганрога тело покойного Императора Александра I, о чем упоминает в своих письмах к брату московский почт-директор Александр Яковлевич Булгаков (1781 – 1863):

«Сказывали мне, что у гр. Орлова-Денисова была ссора с нашим п… губернатором Безобразовым. Очень может быть: он и не п… не знает, что делает и говорит. Сказывают, что Орлов в Серпухове нашел все в беспорядке <…> Губернатор Безобразов сказал князю (Д. В. Голицыну): „Делайте со мной, что хотите, а я не еду из города“. Говорят, что Орлов его ругал …, то он боялся повторения»[41].

Поскольку на портрете Г. М. Безобразова присутствует орден Святого Владимира II степени, который он получил 14 апреля 1829 года, позволительно установить эту дату, как условную нижнюю границу написания портрета. Допустимо предположить, что таковой был заказан в связи с выходом в отставку на память о чрезвычайно успешной военной и чиновничьей карьере.

Примечательно отсутствие на портрете Безобразова серебряных медалей «В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевской ленте и «За взятие Парижа 19 марта 1814 года» на Андреевско-Георгиевской ленте, которые он совершенно точно имел[42]. Вполне вероятно, что на фраке в повседневности они просто не носились. Впрочем, способы ношения наград при фраках гражданских чиновников и отставных военных в первой трети XIX века – тема совершенно неисследованная, в которой ещё только предстоит разобраться.

Бывший губернатор тихо прожил в своем имении в Тульской губернии, в которой у него было 400 душ крестьян, около двадцати лет, считался хорошим хозяином и даже был членом Московского общества сельского хозяйства. Умер Григорий Михайлович Безобразов 12 марта 1854 года на 69-м году жизни и был похоронен в Московском Даниловом монастыре.

Любопытно, что Г. М. Безобразов является прапрадедом известного писателя и поэта, автора советского и российского гимнов Сергея Владимировича Михалкова (1913 – 2009).

На основании атрибуции портрета Григория Михайловича Безобразова, допустимо сделать предположение о том, что парный ему портрет дамы в синем платье с завышенной талией с рукавами-фонариками, прозрачным верхом, кружевным воротником и кашемировой шалью на плечах, отображает облик его второй супруги Елизаветы Петровны, урождённой Глазовой (? – 1854) – дочери предводителя дворянства Тамбовской губернии генерал-майора Петра Осиповича Глазова. От своей супруги Безобразов имел восемь сыновей, из которых пережили отца три: Михаил (1825 – 1878), Пётр (1821 –1881) и Василий (1833 – ?).

Наконец, на третьем портрете запечатлена уже немолодая дама в кремовом платье с короткими рукавами. На её голове чепец в тон платью, украшенный цветами. Шея украшена толстой цепочкой темного металла, на которой подвешен массивный миниатюрный портрет в золотой рамке, отображающий офицера в зелёном мундире с красным воротником и с орденом Святой Анны II степени на шее.

Для первой четверти XIX века такой интересный художественный приём, как «портрет в портрете» был далеко не редкостью, особенно в 1800-х годах. Обычно на миниатюрах, размещавшихся на шее дамы на цепочке или же в руке, был запечатлён её супруг, реже отец (зачастую, уже покойный). Также имели место и композиционные семейные портреты, где женщины были запечатлены с детьми и миниатюрой мужа[43].

При этом чрезвычайно важно остеречь читателя от ошибочного отождествления таковых миниатюр с наградными портретами Императора или Императрицы, украшенных алмазами на Андреевской ленте, являвшихся одним из ответвлений Российской Наградной системы.

Наиболее близким по подобию к портрету Глазовой можно назвать полотно кисти великого русского художника Владимира Лукича Боровиковского (1757 – 1825), запечатлевшее Марфу (Марию) Дмитриевну Дунину, урожденную Норову (? – 1852) с миниатюрным портретом, украшенным алмазами своего супруга генерал-поручика (впоследствии генерала от кавалерии) Ивана Петровича Дунина (1752 – 1806).

В свое время кандидату исторических наук Александру Владимировичу Кибовскому удалось найти и атрибутировать миниатюрный генерал-поручика Дунина – текст этого изумительного и интереснейшего исследования изложен в статье «Взгляд с портрета. Атрибуция миниатюрного портрета генерал-поручика И. П. Дунина», вышедшего на страницах № 46 журнала «Старый Цейхгауз» в 2012 году[44].

Провенанс портрета «Глазовой» в совокупности с мундиром и орденом на «портрете в портрете», дал основание утверждать, что на нём изображена Анна Васильевна Глазова, урождённая Астафьева (? – ?) – супруга предводителя дворянства Тамбовской губернии генерал-майора Петра Осиповича Глазова, и, соответственно, мать Е. П. Безобразовой, супруги Г. М. Безобразова.

Тот самый портрет Анны Васильевны Глазовой в массивной золотой раме запечатлен висящим на стене в центре композиции акварели «Гостиная» (Ракша, усадьба Безобразовых) кисти художника Николая Филипповича Петрова (1872 – 1941), исполненной будущим академиком живописи в 1912 году и ныне хранящейся в Государственном Русском музее. И буквально несколькими мазками, едва заметно, на шее Анны Васильевны выделяется миниатюрный портрет её супруга. Иными словами, на акварели Петрова нас встречает портрет в картине, внутри которого спрятан ещё один портрет.

Наконец, пришло время проследить биографию и персоны на миниатюре.

Родился будущий генерал Пётр Осипович Глазов (1762 – 1840)[45] в семье псковских дворян, в 1779 году поступил на службу рядовым в Лейб-гвардии Семёновский полк, участвовал в Русско-шведской войне 1788 – 1790 годов. Позднее командовал гатчинскими войсками Великого князя Павла Петровича, будущего Императора Павла I. После вступления на престол которого, Глазов был пожалован селом Ракша в Моршанском уезде Тамбовской губернии.

Именно принадлежность к верным Наследнику «Гатчинцам», скорее всего, и послужила основанием для награждения Петра Осиповича 10 ноября 1796 года орденом Святой Анны II степени[46], то есть ещё до официального разделения такового на степени.

Генерал-адъютант генерал от инфантерии граф Евграф Федотович Комаровский (1769 – 1843) в своих «Записках» оставил совершенно бесценный подарок для исследователей Отечественной наградной системы – свои впечатления в бытность молодым офицером от первой «встречи» с орденским знаком Святой Анны II степени, или же, в традиции XVIII века, II класса:

«В тот день, как императрица занемогла, в карауле стоял Семёновский полк, а в день ея кончины Измайловский, и капитан был П. А. Талызин; мне хотелось с ним видеться, и я зашёл в караульню; мы обнялись и оба заплакали, равно и все бывшие в карауле офицеры. Я, увидев на столе Анненский крест на узкой ленте, спросил у него, что это значит. Он мне отвечал: „Сейчас мне принесли и сказали, что это второй класс Анненского ордена, которым император меня пожаловал, и что оный должно носить на шее“. Прежде мы знали только ленту со звездою сего ордена»[47].

При этом, стоит отметить, доподлинно известно, что Императрица Екатерина II заболела 5 ноября 1796 года, а скончалась 6 ноября, тогда как первые награждения этим орденом в «Придворном месяцеслове» за 1809 год[48] (с перекрестной проверкой последовательности в аналогичном издании за 1802 год[49]) первые кавалеры значатся только 10 ноября. Впрочем, в данном случае такое расхождение может объясняться, как ошибкой самого Комаровского, так и тем, что указанная в справочном издании дата – это день подписания указов (грамот, рескриптов) о награждении, тогда как сами кресты кавалеры получили раньше.

9 февраля 1798 года П. О. Глазов произведен в генерал-майоры[50]. А с 11 февраля 1798 года по 21 ноября 1799 года был шефом Великолуцкого мушкетерского полка[51].

Согласно «Историческому описанию одежды и вооружения российских войск», Великолуцкому мушкетерскому полку полагался кафтан (мундир) как раз с красным воротником и пуговицы желтого металла, то есть золотого цвета. Исходя из чего возможно предположить, что Глазов запечатлен в мундире подшефного полка[52].

В 1800 году Пётр Осипович вышел в отставку и поселился в своем имении в селе Ракша, где выстроил Вознесенскую церковь, которая была освящена в 1831 году, а также основал поблизости деревню Глазовка. Кроме того, в его владении находилась деревня Елизаветино и большой дом на Покровской улице в Тамбове.

С 1806 года по 1815 год Пётр Осипович выбирался предводителем дворянства Моршанского уезда Тамбовской губернии, а с 17 декабря 1815 года по 19 декабря 1821 состоял предводителем дворянства всей Тамбовской губернии.

Не удивительно, что Глазов дружил и тесно сотрудничал с тамбовским губернатором тайным советником и сенатором Александром Михайловичем Безобразовым (1783 – 1871) – старшим братом своего зятя Григория Михайловича и к тому же давнего сослуживца по Семёновскому гвардейскому полку.

Похоронен отставной генерал в склепе Вознесенского храма села Ракша.

Праправнук генерала Глазова, граф Василий Алексеевич Комаровский (1881 – 1914), писал в стихотворении «Ракша»[53]:

Напыщенной рукой отодвигая трость,
Щедротой царскою задабривая злость,
С мутно-зелёного холста взирает Павел…
Он Ракшу подарил и памятник поставил
В румяной красоте бесчисленных девиц;
И смотрит со стены безусых много лиц,
Сержанты гвардии, и, с Анною в алмазах,
Глядит насмешливо родоначальник Глазов

Но откуда же у Глазова взялась «Анна с алмазами»?

В одной из опубликованных ранее в IX томе сборника «Материалы по иконографии»[54], равно как и на страницах данного журнала [«Атрибуция портрета неизвестного кисти художника Веденецкого»], автор уже подробно разбирал разницу в размещение алмазов (или страз, их имитирующих) на раннем и позднем орденских знаках Святой Анны.

Теперь же, в завершении этого материала пришло время, наконец, разобраться, какой же знак, без всякого преувеличения, чрезвычайно красивого и эстетичного Аннинского ордена, близкого и желанного ни одним поколением русского служивого общества, можно считать «алмазным», а какой – «обычным».

В основополагающем для всей российской Наградной системы «Установлении о Российских Императорских орденах», Высочайше утверждённом Императором Павлом I 5 апреля 1797 года, орденский знак Святой Анны описывался довольно приблизительно и поверхностно:

«Крест красный с промежутками золотыми, украшенными алмазами, в середине коего изображена Святая Анна, на другой же стороне латинской ея вензель»[55].

Между тем, на приведённом рисунке конца XVIII века, отчетливо видны не только овальные (в реальности – каплевидные) алмазы (стразы) в центре каждого декоративного элемента между лучами креста, но и по три алмаза в оправе, прикрепляемых к остриям и по центру каждого из лучей креста. Таким образом, на украшение обычного орденского знака Святой Анны раннего образца уходило только 16 алмазов (страз).

Великолепнийший образец одной из самых ранних «Анн на шее» запечатлён на портрете 1797 года Александра Дмитриевича Арсеньева (1766 – 1819), кисти уже упомянутого Владимира Лукича Боровиковского. Орденский знак на шее будущего генерал-майора Арсеньева совершенно точно соответствует образцовым рисункам и дошедшим до наших дней подлинным экземплярам этой награды.

Тогда как для знака, украшенного алмазами, количество драгоценных камней (или их заменителей) было в разы больше. Центральный медальон креста алмазного знака, обычно круглой формы, в отличие от раннего орденского знака, не имевшего алмазных украшений, у которого форма центрального медальона была ближе к овальной, по периметру осыпался драгоценными камнями. В каждый луч креста монтировался трапециевидный страз из рубинового стекла (меньшим основанием от центрального медальона), по периметру которого размещались собственно алмазы. К остриям и по центру каждого из лучей креста прикреплялось по дополнительному алмазу в оправе, за исключением середины верхнего луча, к которому крепилось ушко, украшенное мелкими алмазами. На промежуточное звено монтировалось в один ряд около полудюжины, иногда на один – три больше, камней. Декоративные элементы между лучами орденского креста также обильно декорировались алмазами.

• Крест ордена Святой Анны II степени раннего образца. Золото, эмаль, стразы, цветное стекло, эмаль; 83 х 70 мм. Мастерская Афанасия Панова. Начало XIX века, до 1815 года. Частная коллекция;
• Крест ордена Святой Анны II степени c алмазными украшениями раннего образца. Золото, серебро, цветное стекло, стразы, эмаль; 77 х 57 мм. Неизвестная мастерская. Начало XIX века, до 1815 года. Государственный Исторический музей. Инв. № КР ОН 981676

К примеру, на кресте ордена Святой Анны II степени c алмазными украшениями из собрания Государственного Исторического музея[56] вмонтировано:

• 16 камней вокруг центрального медальона;
• 20 в каждой «решётке» между лучей (всего 80);
• 19 вокруг каждого луча (всего 76);
• 6 алмазов на промежуточном звене;
• 3 алмаза в оправе по остриям и в центре нижнего, левого и правого лучей (всего 9):
• 4 алмаза над верхним лучом (два по центру, между промзвеном) и по одному по краям.

Итого, на украшение конкретно этого орденского знака у неизвестного ювелира начала XIX века ушел 191 бриллиант, приблизительно два десятка из которых были более крупными, чем остальные.

Важно уточнить: число это отнюдь не являлось эталонным, а, наоборот, – в зависимости от размера самого знака, формы огранки и каратности камней, способов их размещения, оно могло колебаться в ту или иную сторону! Однако совершенно ясно, что разница между стандартным и «алмазным» знаками по числу точек крепления камней была совершенно колоссальная: в десять и более раз.

Иначе говоря, даже при взгляде на портретное изображение сносного качества, спутать простые и «драгоценные» ранние кресты ордена Святой Анны можно только в том случае, если совершенно не представлять, как они выглядят.

Конечно можно справедливо предположить, что алмазных знаков Глазов был удостоен несколько позднее, однако в одних их самых точных отрытых источников, имеющихся в распоряжении современного исследователя – «Списках кавалерам Российским Императорским и царским орденов всех наименований», как за 1832 год[57], так и за год 1838[58], рядом с фамилией Петра Осиповича не стоит каких-либо дополнительных обозначений, тогда как в примечании на первой же странице кавалерских списков ордена Святой Анны II степени за указанные года отдельно оговаривалось, что:

«Пожалование Кавалерам орденскими знаками, украшенными алмазами, означено сокращенно буквами: а. у.; знаками же, украшенными Императорскою Короною буквами И. К. у.»[59].

Таким образом, теперь можно было окончательно убедиться, что граф Василий Алексеевич Комаровский, вероятно, как раз, по незнанию, просто спутал орденские кресты, допустив небольшую стихотворную оплошность.

Однако, «Кавалерские списки», а точнее, «Прибавление» к ним позволило выяснить ещё одну важную деталь биографии генерала Глазова: дату смерти.

После 1832 года «Список кавалерам Российским Императорским и царским орденов всех наименований» печатался не ежегодно, а с промежутками[60], между которыми выходили так называемые «Прибавления», то есть списки, отражающие в себе информацию только о новопожалованных и скончавшихся за тот или иной год кавалеров.

В одном из таких списков за 1840 год в числе скончавшихся кавалеров «Анны на шее» упоминается и Пётр Осипович Глазов[61].

Полезно отметить, что упоминание в таком «посмертном» списке является одним из самых надежных способов сверить полный и окончательный набор всех Российских Императорских и царских орденов, разумеется, старших степеней, а также ордена Святой Анны IV степени, Золотого оружия и Знаков Отличия Беспорочной службы (также максимальной выслуги), которых был удостоен кавалер на момент смерти. Особенно это важно для исследователя в тех случаях, когда на период 1830-х – самое начало 1850-х годов по искомой персоне имеются значительные (год, два и более) промежутки и в «Списках кавалеров» и в «Списках … по старшинству».

В завершении, нельзя не упомянуть, о том, что окончательные и подробные атрибуции всех трех портретов были опубликованы автором в очередном, юбилейном, X выпуске академического сборника «Материалы по иконографии», вышедшем в последних числах 2021 года[62].

Такими предстали в ретроспективе два дворянских рода – Безобразовых и Глазовых, чьи предки и потомки тесно переплетены со славнейшими страницами нашей истории. Оба генерала – «статский» и военный носили свои орденские знаки. Но даже опытному исследователю будет затруднительно ответить на вопрос: чей же орден ценнее: «родоначальника» Глазова, получившего «Анну на шее» в числе самых первых кавалеров за верную службу Великому князю Павлу Петровичу или же чиновника и кавалергарда Безобразова, отличившегося при Бородино?…

В истории Аннинского ордена десятки и десятки тысяч кавалеров носили его вычурный золотой крест на шее, как символ удачной чиновничьей карьеры или первых серьёзных шагов на дипломатическом поприще, в память о грандиозных сражениях или мелких придворных интрижках. Сперва стеклянные, а потом эмалевые лучи впитывали в себя храбрость и отвагу, честь и доблесть, верность и стойкость, усердность и исправность, удачливость и услужливость, лесть и лукавство, кумовство и протекцию.

Однако только лишь единицы среди бессчетных сотен страниц имен в кавалерских списках тех счастливчиков, кому улыбнулся «Русский Бог», запечатлели свой облик для будущих поколений.

Каждый раз, вглядываясь в очередной крест на портрете, будь то никому не знакомый человек или, наоборот, всем известная личность, невозможно сказать заранее, какая судьба скрывается за наградой. Этим притягивает фалеристика! Своим символизмом человеческих судеб прошлого она дает возможность по-новому взглянуть на настоящее и будущее, оставляя призрачную надежду на то, что далекие потомки когда-нибудь, спустя столетия, сквозь призму потускневших орденов и медалей, проявят интерес и к нашей эпохе, которая покажется им такой же загадочной и давнишней, как людям века XXI, век XIX.

С уважением, Сергей Головин

[1] Портрет Мансурова. Неизвестный художник; холст, масло, 60 х 53 см. Моршанский историко-художественный музей, Инв. №: Ж 35.  https://goskatalog.ru/portal/#/collections?id=26719908

[2] Портрет Мансуровой. Неизвестный художник; холст, масло, 63 х 54 см. Моршанский историко-художественный музей, Инв. №: Ж 34.  https://goskatalog.ru/portal/#/collections?id=26719901

[3] Портрет Глазовой. Неизвестный художник; холст, масло, 66,5 х 56 см. Моршанский историко-художественный музей, Инв. №: Ж 33. https://goskatalog.ru/portal/#/collections?id=26719889

[4] О пожаловании этого ордена во время Заграничных походов Русской Армии в 1813 – 1815 годах и необычных способах его ношения см. Головин С. Н. Прусские ордена в колодках на портретах Военной Галереи. [Электронный ресурс]. // Интернет-журнал «Sammlung / Коллекция». Дата публикации: 11.07.2018. Режим доступа: https://sammlung.ru/?p=13193. Дата обращения: 01.06.2022.

[5] Подробнее о см. Кибовский А. В. Историко-предметный метод атрибуции произведений портретной живописи России XVIII – 1-ой половины XIX вв. Диссертация кандидата исторических наук. / Кибовский Александр Владимирович. [Место защиты: Российский институт культурологии] – М., 2000. – С. 179-181.

[6] К примеру см. Портрет генерал-адъютанта князя Петра Михайловича Волконского. Неизвестный художник. Холст, масло, 27 x 23 см. 1801 год. Литовский художественный музей (Lietuvos nacionalinis dailės muziejus), Вильнюс, Инв. № LDM T 4671. (Кибовский А. В. 500 неизвестных. М.: Русские Витязи. 2019. – С. 167, № 88.). Очень хорошо заметно, что художник сначала ошибся с расположением ленты, а уже потом другой живописец более грубо переправил ленту, для чего «отодвинул» орденскую звезду несколько в сторону.

[7] Загоскин М. Н. Рославлев, или Русские в 1812 году. С рис. (Иллюстрированная библиотека сочинений М. Н. Загоскина; № 2). Изд. Книгопродавца М. В. Клюкина. М.: Тип. Вильде. 1902. –  С. 8.

[8] Аксаков С. Т. Биография М. Н. Загоскина. / Соч. С. Аксакова. М.: Унив. тип. 1853. – С. 4.

[9] Полное Собрание Законов Российской Империи. Собрание II-е. [С 12 декабря 1825 года по 28 февраля 1881 года]: [В 55-ти т. с указ.]. СПб.: Печ. в тип. II Отд. Собств. Е. И. В. канцелярии. 1830 – 1885. (Далее – ПСЗ-II). – Т. XII. – 1837. – Отд. I. – От № 9825 – 10631. – 1838. – С. 206., № 10092.

[10] Die Ritter des Ordens Pour le mérite. Auf Allerhöchsten Befehl Seiner Majestät des Kaisers und Königs bearbeitet im Königlichen Kriegsministerium qurch Gustaf Cehmann Wirklichen Geheimen Kriegsrat und dortragenden Kat im Ktiegs-Ministerium. Berlin: Ernst Siegfried Mittler und Sohn Königliche Hofbuchhandlund Kochstraße 68-71. 1913.

[11] Климкова А. Птица сизоворонка. Из истории усадьбы Ракши. / Анастасия Климкова // Мир музея. Иллюстрированный исторический и художественный журнал. – № 9 / 2006. (229). М.: Редакция журнала «Мир музея». 2006. –  С. 14-19.

[12] Подробнее о селе Ракша см.: Кученкова В. А. Имение Безобразовых – с. Ракша Моршанского уезда. // Кученкова В. А. Усадьбы Тамбовской губернии. / Валентина Кученкова. Тамбов: Тамбовполиграфиздат. 2008. – С. 138-142.

[13] Die Ritter des Ordens Pour le mérite…– Zweiter Band: 1812 – 1913. – S. 390., № 2407.

[14] Ibid.

[15] Панчулидзев С. А. Сборник биографий кавалергардов. [1724 – 1899]: По случаю столетнего юбилея Кавалергардского Ея Величества Государыни Имп. Марии Федоровна полка / Сост. под ред. С. Панчулидзева. В 4-х т. 1901 – 1908. – [Т. III]. 1801 – 1826. СПб.: Экспедиция заготовления гос. бумаг. 1906. – С. 295-296.

[16] Родословная Безобразовых приводится по: Долгоруков П. В. Российская родословная книга, издаваемая князем Петром Долгоруковым. [В 4-х ч.]. СПб.: Тип. К. Вингебера, 1854 – 1857. – Ч. IV. [Гл. 5-я: Фамилии дворянские, от Рюрика происшедшие; Гл. 6-я : Фамилии дворянские, внесенные в Бархатную книгу; Гл. 7-я: Фамилии дворянские, существовавшие в России прежде 1600 г.]. 1857. – С. 277-278.

[17] Там же.

[18] Что подтверждается выдачей его копии из Общего Гербовника, по Высочайшему указу действительному статскому советнику Григорию Михайловичу Безобразову 28 мая 1829 года (ГАТО. Ф. 39. Оп. 2. Д. 192. Л. 4.).

[19] Общий Гербовник Дворянских родов Всероссийской Империи, начатый в 1797 году. – СПб., [1798 – 1836]. – Ч. VI. [1801]. – № 13.

[20] Военный чиновник IV класса Табели о Рангах, заведовавший снабжением и тыловым обеспечением

[21] Биография Г. М. Безобразова приводится по: Панчулидзев С. А. Сборник биографий кавалергардов. [1724 – 1899]: По случаю столетнего юбилея Кавалергардского Ея Величества Государыни Имп. Марии Федоровна полка / Сост. под ред. С. Панчулидзева. В 4-х т. 1901 – 1908. – [Т. III]. 1801 – 1826. СПб.: Экспедиция заготовления гос. бумаг. 1906. – С. 295-296.

[22] Актуариус – в данном случае, вероятно, чиновник XIV класса в бывшей коллегии иностранных дел (Согласно: Чудинов А. Н. Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка.: Материалы для лексической разработки заимствованных слов в рус. лит. речи. / Сост. под ред. А. Н. Чудинова. – СПб.: Издание Книгопродавца В. И. Губинского. 1894. – С. 44.)

[23] Список кавалерам Императорских Российских орденов всех наименований за 1832 год. СПб.: При Имп. Академии наук. 1833. – Ч. I. – С. 146.

[24] О подобных наградных наборах подробнее см.: Головин С. Н. Две Станиславские звезды [Электронный ресурс]. // Интернет-журнал «Sammlung / Коллекция». Дата публикации: 31.05.2020. Режим доступа: https://sammlung.ru/?p=270183. Дата обращения: 31.05.2022.; Головин С. Н. В чём вся соль? Атрибуция портрета неизвестного кисти художника П. П. Веденецкого. Русские портреты XVIII – начала ХХ века. Материалы по иконографии. – Т. IX. / Ком. по рус. иконографии; [Сост. С. А. Подстаницкий]. М.: Фонд «Русские Витязи». 2020. – С. 167-180.

[25] Высочайший приказ от 18.06.1818 // Высочайшие приказы [о чинах военных] генварской [сентябрьской] трети 1818 года. [СПб.: В Тип. Глав. штаба Е. И. В.]. [1819]. – С. 419.

[26] Подробнее о т. н. «безгрешных доходах» см. Экштут С. А. Живописный детектив. Расследования и находки / Семён Экштут. М.: Кучково поле. 2018. – С. 269-270.

[27] Высочайший приказ от 09.05.1820. // [Высочайшие приказы о чинах военных c 1 января по 20 августа 1820 г.]. [СПб.].: [Тип. Гос. Воен. коллегии]. [1821]. – [С. 147].

[28] Высочайший приказ от 06.01.1820. // [Высочайшие приказы о чинах военных c 1 января по 20 августа 1820 г.]. [СПб.].: [Тип. Гос. Воен. коллегии]. [1821]. – [С. 6].

[29] Военная галерея 1812 года. Издано по повелению Государя Императора. / [Под ред. и с предисл. Вел. кн. Николая Михайловича; при участии А. А. Голомбиевского]. СПб.: Экспедиция заготовл. гос. бумаг. 1912. – С. 62-63.

[30] Придворный Месяцеслов на лето от Рождества Христова 1824. СПб.: В тип. Имп. Академии Наук. 1824. – Ч. II. – С. 46.

[31] О различии должностей генерал-губернатора и гражданского губернатора см. Гаращенко А. Н. Законодательная база взаимоотношений генерал-губернаторов и гражданских губернаторов и особенности ее действия в Восточной Сибири в период от «Учреждения для управления губерний Всероссийской империи» (1775 г.) до середины XIX в. // Известия Лаборатории древних технологий. Иркутск: ФГБОУ ВО ИРНИТУ. 2018. – Т. 14. – № 1. – С. 118-128.

[32] Список чинам в гражданской службе состоящим… 1824. – Ч. II. Список чинам в гражданской службе состоящим пятого и шестого класса. [СПб.]: [б. и.]. 1824. – С. 119.

[33] Полное Собрание Законов Российской Империи. С 1649 года. [Собрание I-е. С 1649 по 12 декабря 1825 года]. СПб.: Печ. в тип. II Отд. Собств. Е. И. В. канцелярии. 1830. (Далее – ПСЗ-I). – Т. XXXVII. 1820 – 1821. – С. 26., № 28111.

[34] ПСЗ-I. – Т. XX. 1775 – 1780. – С. 229-304, № 14392., § 47.

[35] ПСЗ-II. –Т. XII. – 1837. – Отд. I. – От № 9825 – 10631. – 1838. – С. 361-439., № 10303., §1.

[36] Краткую характеристику данного документа и его функционирование см.: Алексеев С. А., Михеева Ц. Ц. Управление губерниями по «наказу губернаторам» 1837 г. // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Юридические науки. М.: Российский университет дружбы народов. 2008. –  № 2. – C. 5-11.

[37] Панчулидзев С. А. Указ. соч. С. 296.

[38] Список кавалерам Императорских Российских орденов всех наименований за 1832 год. СПб.: При Имп. Академии наук. 1833. – Ч. III. – С. 28.

[39] Там же.

[40] Там же. – Ч. II. – С. 11.

[41] Панчулидзев С. А. Указ. соч. С. 296.

[42] Месяцеслов с росписью чиновных особ или Общий штат Российской Империи на лето от Рождества Христова 1828. [В 2-х ч.]. СПб: При Имп. Академии Наук. 1828. – Ч. II. – С. 20.

[43] К примеру см.: Портрет графини Прасковьи Ивановны Шереметевой (Ковалевой-Жемчуговой). Художник Николай Иванович Аргунов. Начало XIX века. Холст, масло; 71,5 х 58 см. Государственный Эрмитаж, Инв. № ЭРЖ-1885; Портрет Анны Ивановны Безбородко с дочерями Любовью и Клеопатрой. Художник Владимир Лукич Боровиковский. Холст, масло. 134 x 104,5 см. 1803 год. Государственный Русский музей, Инв. № Ж-5026; Портрет Елены Петровны Балашовой, с сыновьями Дмитрием и Пётр и дочерью Анной. Художник Владимир Лукич Боровиковский. Холст, масло, 82,0 x 62,5 см. Ок. 1811 года. Государственный Русский музей, Инв. № Ж-5418; Портрет Екатерины Петровны Кушниковой с дочерью Софьей. Неизвестный художник. Копия с работы В.Л. Боровиковского (?). Холст, масло; 75 х 60 см. 1810 – 1812 года. Тульский музей изобразительных искусств, Инв. № Ж 361. и др.

[44] Кибовский А. В. Взгляд с портрета. Атрибуция миниатюрного портрета генерал-поручика И. П. Дунина. // Старый Цейхгауз. Российский военно-исторический журнал. М.: Русские Витязи. 2012. – № 46. (2 / 2012). – С. 24-28.

[45] Биография П. О. Глазова приведена по: Кротова Т. А. Глазов Пётр Осипович. // Тамбовская энциклопедия / [Авт. ст. Абрамов А. М. и др.]; Гл. ред. Л. Г. Протасов. Тамбов: Изд-во Юлис. 2004. – С. 130.; Тамбовские даты, 2012 год. Библиографический календарь-справочник. / Сост.: Н. Н. Трусова [и др.]; Ред. В. Т. Дорожкина; Отв. за вып. В. М. Иванова. Тамбов: Пролетар. светоч. 2011. – С. 195-197.

[46] Список кавалерам Императорских Российских орденов всех наименований за 1832 год. СПб.: При Имп. Академии наук. 1833. – Ч. III. – С. 15.

[47] Комаровский Е. Ф. Записки графа Е. Ф. Комаровского. / Ред. П. Е. Щеголева; Вступ. заметка Е. А. Ляцкого. СПб.: Изд-во «Огни». 1914. – С. 51.

[48] Придворный Месяцеслов на лето от Рождества Христова 1810. СПб.: При Имп. Академии Наук. 1810. – С. 385.

[49] Придворный Месяцеслов на лето от Рождества Христова 1802. СПб.: При Имп. Академии Наук. 1802. – С. 233.

[50] Высочайший приказ от 09.02.1798

[51] Подмазо А. А. Шефы и командиры регулярных полков русской армии (1796 – 1825). Справочное пособие. 1997. Исправленная и дополненная версия издания. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.museum.ru/1812/Library/Podmazo/alfshcom_g.html . Дата обращения: 01.06.2022.

[52] Историческое описание одежды и вооружения Российских войск, составленное по Высочайшему повелению. / [Висковатов А. В.] СПб.: В Воен. тип. 1841 – 1862. – Ч. VII. – 1848. – С. 151-152.

[53] Стихотворение опубликовано в: Аполлон. / Художественно-литературный журнал. Пг.: Изд-во  «Сириус». 1914 – № 6-7. – С. 90-92.

[54] Головин С. Н. В чём вся соль? Атрибуция портрета неизвестного кисти художника П. П. Веденецкого. Русские портреты XVIII – начала ХХ века. Материалы по иконографии. – Т. IX. / Ком. по рус. иконографии; [Сост. С. А. Подстаницкий]. М.: Фонд «Русские Витязи». 2020. – С. 170-171.

[55] ПСЗ-I. – Т. XXIV. С 6 ноября 1796 по 1798. – С. 571-572., № 17908., § 6.

[56] Крест ордена Святой Анны II степени c алмазными украшениями раннего образца. Золото, серебро, цветное стекло, стразы, эмаль; 77 х 57 мм. Неизвестная мастерская. Начало XIX века, до 1815 года. Государственный Исторический музей. Инв. № КР ОН 981676

[57] Список кавалерам Императорских Российских орденов всех наименований за 1832 год. СПб.: При Имп. Академии наук. 1833. – Ч. III. – С. 15.

[58] Список кавалерам Российских Императорских и Царских орденов всех наименований за 1838. СПб.: В тип. Имп. академии наук. 1839. – Ч. III. – С. 51.

[59] Там же.

[60] Однако законодательно это было закреплено только в 1834 году (См.: ПСЗ-II. – Т. IX. 1834. – Отд. I. – 1835. – С. 220., № 6910.).

[61] Список Кавалерам Российских Императорских и Царских Орденов и имеющих Знаки Отличия Беспорочной службы, Всемилостивейше пожалованных в течении 1840 года, служащий Прибавлением к Общему Кавалерскому Списку. СПб.: При Имп. Академии наук. 1841. – С. 268.

[62] Русские портреты XVIII – начала ХХ века. Материалы по иконографии. – Т. X. / Ком. по рус. иконографии; [Сост. С. А. Подстаницкий]. М.: Фонд «Русские Витязи». 2021. – С. 16-18, 36-37.

__________________

Обсудить материал >>>