XIV Всероссийская художественная выставка «Россия»

Отмечать влияние различных видов изобразительного искусства на декоративное стало общим местом в отечественной художественной критике второй половины ХХ века. В 1960-е годы известный российский философ и искусствовед К. Кантор писал о социологических проблемах, и художественном образе быта в станково-прикладном искусстве. В начале века XXI об этом говорить перестали, так стало очевидным взаимовлияние различных видов пластических искусств друг на друга. С другой стороны, казалось, что вопрос о «станково-прикладном» видовом жанре в декоративном искусстве сам собой исчерпался в результате окончательного разделения декоративно-прикладного искусства на декоративное – искусство мыслить образами и дизайн – искусство мыслить функциональной формой. И зрители, и критики давно привыкли к предметам-произведениям «не прикладного или, если и прикладного, то не в принятом материально-практическом, а в идеологическом смысле, т.е. в том в каком являются «прикладными» и наша живопись, и наша литература. Они прикладные (в привычном значении слова) по своему генезису, по своей морфологии, но не прикладные по художественному созданию. Они исключают потребительское отношение к себе, не только грубо практическое – «руками не трогать», но и «воображаемое» в восприятии, в представлениях… Станковое – не в техническом, а в эстетическом смысле слова – искусство начинается там, где возникает самодовлеющий индивидуальный характер, и кончается вместе с ним»[*].

Россия вечная и современная в декоративном искусстве

Сегодня уже не удивишь публику «чайником с запаянным носиком». Таких произведений и нет в экспозициях декоративного искусства. А есть новая форма выражения художника декоративного искусства априори лишенная «практической функциональности» и целиком сосредоточенная на формирование образных смыслов. Декоративное искусство в начале нового века в целом отличала раздробленность на частные темы и «одиночество» индивидуальной авторской манеры. В конце первой четверти XXI века ситуация очевидно изменилась. Невозможно и не нужно говорить о едином стилистическом направлении, тем более о стиле времени. Но определенные черты общности творческих поисков и экспериментов художников декоративного искусства нельзя не заметить.

Самое важное это то, что декоративное искусство, наконец, обрело независимый статус, как форма обращения к человеку, посредством почти всех его органов восприятия мира – визуальной и умственной в постижении смыслов (как и в изобразительном искусстве), но также осязательной, предполагающей непосредственный контакт человека с вещью для постижения не только ее формы, рисунка и цвета, но также фактуры материала. Иначе говоря, если все формы восприятия так или иначе по отдельности задействованы в живописи, графике, скульптуре, то в декоративном искусстве, буквально генетически расположенного к контакту с человеком, они сконцентрированы и синтезированы для достижения наибольшего эстетического эффекта. Поэтому, его состояние – расцвет или упадок – напрямую связано и буквально отражает тональность мировосприятия в обществе.

Раздел декоративно-прикладного искусства на XIV Всероссийской художественной выставке «РОССИЯ» показал, что после лет затишья в этом виде отечественного искусства начался подъем: во всех материалах, на которые традиционно делят декоративное искусство – керамика, стекло, гобелен, ювелирное искусство, – появились новые, продиктованные временем темы и их неординарные решения; смелее стали экспериментировать с материалом, свободнее используют различные техники, технологии и технические приемы, не боятся смещать видовые границы изобразительного и декоративного искусств.

В экспозиции практически нет прикладных произведений. Керамика и стекло тянутся к скульптурно-пластическим решениям. Гобелен, батик и эмальерные композиции – к монументально-декоративным формам. Можно сказать, что современные мастера декоративного искусства мыслят крупными формами и темами, работают мощными «мазками». Во всех произведениях чувствуется значительность и масштабность творческих замыслов. И это относится ко всем региональным школам, представленным разными видами декоративного искусства, но неизменно яркими и убедительными художественно-образными решениями.

Отличительной чертой современного российского декоративного искусства является мультикультурный подход к смысловому решению любого произведения, будь то гобелен, керамика, стекло или дерево. Диапазон поисков чрезвычайно широк: от античной культуры, до христианства, традиционного и общеевропейского искусства. И всегда это большие темы, затрагивающие проблемы межкультурного пространства через годы, столетия, эпохи.

Мотив крыльев, семантически связанный с персидской культурой – бессмертной птицей, гнездящейся в ветвях Древа Познания, вестника и сущности чистоты, в произведении Ю. Мерзликина «Птица Симург» трактован как концентрация перед мощным взмахом, когда верхнее оперение еще «во мраке» страданий, а нижнее уже золотится уверенностью в победе света. Идея композиции «Безмолвие» А. Ситника, состоящая из изящных белых сосудов, «прорастающих» оливковыми ветвями, наводит зрителя на размышления об образах античной культуры дошедшей до нас в «белых» формах, «очищенных» временем от своей первозданной красочности, но поросших в мировую художественную культуру как эталоны – классические образцы. К классицистическим традициям восходит кабинетная пластика А. Долгова «Памяти С. Довлатова и «Царь Алексей Михайлович».

В христианской культуре современных художников волнует тема жертвенности. У А. Криволапова это сила любви – пластика «Петр и Феврония», а у И. Лемоновой – жертвоприношение в искупление греха – триптих «Облики». У А. Мадекина «Четыре всадника Апокалпсиса» – предостережение.

Традиции народного искусства глубоко переосмыслены художниками. Они выступают не как цитаты или даже «драгоценные» элементы прошлого, но как культурные скрепы с современностью. Эта тема близка керамистам А. Створа – «Истоки» и Е. Базловой – «Прялицы», «оживляющим» прялки, как образов национальных корней российской художественной культуры. А Г. Визель в триптихе «Мироздание» продолжает тему современных творческих интерпретаций традиционной художественной и фольклорной культуры народов, населяющих Ханты-Мансийский край.

Л. Лиховид в эмальерной композиции «Витязи» (из серии «Русь Великая») перефразирует русский лубок, средствами станковой росписи по эмали осовременивая его яркий и броский выразительный язык. Практически тот же прием использует Данилов. Возрастные персонажи его композиции «Шествие», восходят к Сергиево-Посадской деревянной игрушке, некогда прославившей этот народных художественных промыслов. И как встарь бабы Данилова это современные художнику образы центра русского Православия – Троице-Сергиевой лавры. Тема батиков А. Краснобородкиной «Уренгой. Ритмы Севера» – культура народов Севера России. И здесь она не устает удивляться особенностям характера и традициям этих суровых мест и щедро делится красочностью их костюмов, танцев и обрядов, переданных в мощных движениях фигур и многоцветии на фоне белого снега. Изящные по цвету и рисунку гобелены Н. Лаврентьевой «Почти зима. Почти пейзаж» – диалог современной и традиционной художественной культуры Марий Эл. Художник видит свои корни шире узко художественных национальных традиций. Для нее это синтез фольклора, ремесел и природы края.

Такие произведения как «Музыка» С. Гавина в современной ситуации актуальны своим «космополитизмом». Языком «актуальных художественных практик» – инсталляции и художник творчески декларирует мысль о том, что культура, «западная» или «восточная», не может принадлежать одной нации – это мировое наследие, и она достояние всех, ныне живущих на Земле.

Масштабность тем и культурных ассоциаций повлекли «укрупнение» языка современных российских художников декоративного искусства. Монументальность стала общей чертой. Конечно, «многоэлементность» многих керамических композиций можно объяснить тем, что художники не располагают большими печами. Но нельзя не отметить, что ими найдены очень убедительные не только технико-технологические, но художественно-образные решения.

Многосоставные блюда или пласты-тондо М. Степановой-Ланской – композиция «Прощение», «Акелдама»» А. Филипповой, «Крым наш» Е. Герасимовой, рельефы «Вход в Иерусалим» на христианские сюжеты Л. Ненашевой.

Крупными «мазками» из пластов листового стекла решена композиция Н. Урядовой – пласт «Порохом пропах».

Триптихи И. Трофимовой «Логика и Азарт» и И. Казимировой «Путь в бесконечность» в батике – отсылают к монументально-декоративным росписям, возрождают в текстиле жанр, чрезвычайно актуальный в искусстве «советского» периода. При чем каждый художник утверждает свою концепцию монументальности. Для И. Трофимовой это драматически плотное пространство стены, организованной посредством игры геометрических форм. И. Казимирова, выдвигая фигуры на передний план, удерживает плоскостность пространства.

Монументальность композиции, соответствующая избранных художественно-образным решениям – характерная черта творчества А. Войтова. Его произведение «Июньский дождь» буквально удерживает зрителя на расстоянии, позволяющем почувствовать масштаб композиции. В том же ключе работает З. Леденская-Большакова – «Ночная симфония».

Синтез монументального и декоративного искусства, возведенный в статус авторского художественно-технического приема представлен в произведении И. Дьякова «Не стена».

Дизайн, как говорилось ранее, в настоящее время «отмежевался» от декоративного искусства в самостоятельную область творчества. Однако дизайнерские формотворческие приемы актуальны для ряда художников, работающих в конкретных предметных формах. Оригинальные решения условно функциональных объектов на выставке представлены немногочисленными, но яркими произведениями: композиция (декоративный стол) «Лефортово» П. Радимова, А. Радионова, К. Пузанкова и кабинетными часами «Лофт» В. Усольцева.

Неожиданно актуально на выставке прозвучала урбанистическая тема. Многие художники обратились к образу города: как они его видят и как себя в нем чувствуют. Это свидетельство того, что мироощущение в обществе изменилось с отстраненно абстрактного на конкретное, в той или иной степени, привязанное к месту, непосредственно окружающей человека среде. Этот сюжет по-разному прочитан художниками. У А. Бутиной в композиции «Одна шестая» он дан «в отражении» – художник воспринимает город из окон своей мастерской. Т. Власова в композиции «Тригонометрия дворов» передает атмосферу замкнутых «ячеек-колодцев» городской среды в контексте пространства проспектов и площадей Северной столицы, раскинувшейся на берегах Невы. А О. Киричек – композиция «Мегаполис» – поднимает тему новых городов, непросто, как отдельные конгломерации, внедряющихся в исторически сложившиеся архитектурно-художественные ансамбли. Для С. Синявиной и Н. Ситуха из Череповца это мотив «малой родины» – «Дорога к дому». «Колонны» – забытый город, город без людей, что перекликается с концепциями живописи Дж. де Кирико – тема станковых гобеленов Е. Немировской. Город-герой, город-воин сквозная тема произведений А. Терещенковой за последние годы. Атмосфера Ленинграда военных лет – голодного, холодного, «раненного», но сопротивляющегося – лейтмотив брошей «Город обороняющийся», «Блокадная геометрия», «Город-мишень», «Ледяное небо».

Образ знак, образ, отсылающий к ассоциациям также актуален среди современных российских художников декоративного искусства. Можно предположить, что к языку символов чаще прибегают натуры закрытые. К ним, вероятно, можно причислить А. Авдеева. Сюжет его – эмальерная работы «Старые лодки» построен на свойстве памяти, способной превращать ушедшее в воспоминание в некий знак прошлого. А объект из стекла «Торосы» А. Ширинской отсылает к символу жизни – замерзшему потоку, который кажется непрерывным, но кончен. К абстрактному языку геометрики обращаются в своих символических произведениях из стекла О. Фейгина – «Всплеск» и Т. Царева – «Пространства архитектуры». В ювелирном искусстве тенденция к «абстрактности» представлена произведениями художников разных поколений. Г. Ленцов, художник теперь уже старшего поколения, продолжает плодотворно развивать свою индивидуальную тему конструктивно-оптических головоломок – ювелирный объект XII «Рождение сверхновой». А среднее поколение представлено украшениями-объектами Н. и Т. Тарасовых – кольцо «Комета» и одиночная серьга «Барабундия». Эти художники находятся сейчас в зените своей творческой карьеры. Их произведения неоднократно отмечались высокими наградами на Всероссийском конкурсе авторского и камнерезного искусства в Калининграде и на зарубежных ювелирных форумах. Для них абстрактный образ – не отрешение от реальности, но передача образов неизобразимых ассоциаций в мироощущении. Совсем иначе, как язык символов, применяет абстрактный лексикон О. Наумова. Она передает тот или иной образ через синтез изобразительного и знакового мотивов, в результате которого рождается предметная форма украшения – серия брошей «Течение». Художник О. Тихомиров попытался в абстрактных формах представить «состояние души», когда тревожные мысли, рождаясь из подсознания, настигают неожиданно – броши (2) «Химеры».

Знаковой чертой экспозиции XIV Всероссийской художественной выставки «Россия», на наш взгляд, является тенденция к преодолению видовых границ. Поясним! При сохранении в целом зонирования пространства залов по творческим подразделениям в структуре «Союзе художников России», организаторы оставили возможность для «свободы передвижений» объектов декоративного искусства в залы, где экспонируется живопись, графика и скульптура. Здесь органично вплетаются в общую полифонию выставки произведения, находящиеся на границе декоративного и изобразительного искусства. Например, такие, как: полихромная каменная композиция «Продавец воздуха» И. Черноглазов, инсталляция (керамика, кованый металл) «Цветы войны» Е. Червякова, мозаики В. Королевой «Этюд», «Серебряное утро» и «Белградский домик», А. Жучкова «Даниловская набережная», композиции в смешанной технике «Стена-Сообщение: проникновение, элементы, стихи периода Дусканьи» и «КХК (Клавир хорошо контролируемый)» А. Челышева, керамические произведения А. Кузнецовой-Смертиной «Птица», эмальерные работы В. Суслова – триптиха «Оледенение» и др.

И, наоборот, в зале декоративного искусства представлена изысканная по пластике и трогательная в художественном образных решениях мелкая анималистическая скульптура из бивня мамонта работы С. Чубарова, а рядом пластический объект А. Сушникова (совм. с В. Садаковой) «Стеклодув», удостоенная I места в номинации «скульптура и ДПИ» конкурса «Время вперёд» выставки «Искусство труда» (Москва, ВТОО «СХР», 2024).

Такое взаимопроникновение идей, композиционных и художественно-образных решений, материалов и технических приемов свидетельствует о том, что изобразительное и декоративное искусства, – неразрывные составляющие многообразной современной российской художественной культуры.

[*] Кантор К.М. Споры и художественная практика // Декоративное искусство СССР. 1970. № 10. С. 3–4.

Ирина Юрьевна Перфильева
доктор искусствоведения, доцент,
Заслуженный деятель искусств России
главный научный сотрудник
отдела Художественных проблем дизайна, декоративного и народного искусства
НИИ теории и истории изобразительных искусств
Российской академии художеств,
член ООО «Ассоциация искусствоведов»,
член ВТОО «Союз художников России»,
заместитель председателя
Творческой комиссии по декоративному искусству
ВТОО «Союз художников России»

Фотографии — Наталья Тарасова