В предыдущей статье «Загадка акварели Альбрехта Адама. Начало войны 1812 года на Вилейщине» было рассказано как Великая Армия наступала через территорию Вилейского района, в этой рассмотрим, какие события происходили тут осенью и зимой 1812 года. Здесь, на вилейщине, произошёл ряд небольших боёв, но в них русские войска смогли добыть ценные трофеи и взять в плен не только французских офицеров, но даже генералов.
Также через территорию вилейщины проследовал Император французов Наполеон Бонапарт и в двух населённых пунктах района он останавливался на ночлег.
Главные квартиры Наполеона Бонапарта
19 ноября (1 декабря) 1812 года около 17 часов Наполеон Бонапарт со своей свитой прибыл в небольшую деревню Стайки[1], принадлежавшую Богдановичам герба Багория. В некоторых книгах[2] указывают, что Стайки в то время были во владении Людвиги Богданович[3]. Но в 1810 году Людвика Богданович разделила собственность мужа между четырьмя сыновьями. Второй сын Викентий (1771-1851) получил: Стайки, Матьковцы, Рушицы, Токари, Затемень, Дунаи, Крени[4]. По сведениям из Ревизорских сказок 1811 года[5] тоже выходит, что имение Стайки принадлежало Викентию (Винценту) Богдановичу[6].
По одной версии имение Стайки было полностью разрушено. Поэтому ставка разместилась в крестьянской избе. По другим сведениям Наполеон размещался в деревянном усадебном доме Богдановичей. В любом случае здание в котором ночевал Наполеон до наших дней не сохранилось.
В начале ХХ века двор Стайки включал усадебный дом, парк, водную систему, въездные ворота, бровар, конюшню, хозяйственные постройки. Полное описание имения можно найти в книге Федорука «Старинные усадьбы Минского края».[7]
На сегодняшний день в усадьбе Стайки сохранились фрагменты пейзажного парка и хозяйственных построек, водная система и восстановленный бровар. Усадебный дом был разрушен в 1943 году и сейчас остался только фундамент здания.
В настоящее время усадебно-парковый комплекс Богдановичей «Двор Стайки» туристический и бизнес объект, где проводятся различные бизнес конференции и праздничные торжества. У них есть свой сайт, где приводится много фотографий современного состояния усадьбы[8].
20 ноября (2 декабря) сделав небольшую остановку в местечке Илья[9] к вечеру Наполеон прибыл в небольшое имение Селище[10].
Ранее имение Селище принадлежало М.К. Огинскому[11] но за участие в восстании Костюшко[12], имение было конфисковано и подарено русскому фельдмаршалу графу Н.И. Салтыкову[13]. В имении хозяйство вел доверенный управляющий и в его господском доме и остановился французский император. Хотя помещение было плохое, зато французы здесь нашли запасы картофеля и неплохо поели.
Эта ночь выдалась особенно лютой, мороз доходил почти до минус 40 градусов, по этой причине многие солдаты замерзли той ночью и нашли последнее пристанище в Селище в месте которое местные жители называли «Французская гора». В 2005 году там проводились полевые поисковые работы и обнаруженные костные останки были перезахоронены в д. Студенка Борисовского района.[14]
С наступлением утра 2 декабря Наполеон покинул Селище и продолжил свой путь в Молодечно[15][16].
В своих воспоминаниях Арман Огюст Луи де Коленкур[17] «Поход Наполеона в Россию»[18], так рассказывает про Главные квартиры в Стайках и Селище.
«1 декабря ставка была в Стайках; такого скверного ночлега мы ещё никогда не имели. Мы прозвали эту деревню Мизерово (от французского слова «misere» — нищета). У императора и начальника штаба были маленькие ниши в 7 — 8 квадратных футов[19] каждая.
В другой комнате набились все остальные чины штаба. Холод был такой, что все искали спасения в этой комнате, переполненной так, что можно было задохнуться; лежать можно было только на боку, так как больше места не было. Было так тесно, что если бросить иголку, она не упала бы на пол.
Выходя из комнаты, кто-то в темноте наступил на ногу г-на де Боссе, который ехал с нами из Москвы в коляске и жестоко страдал от подагры. Проснувшись от боли, причинённой ему этой косолапостью, несчастный закричал: «Это ужасно! Это убийство!» Те, кто не спал, расхохотались, и смех разбудил спящих, и вот в конце концов и самые серьёзные люди, в том числе и бедняга больной, и самые легкомысленные громкими взрывами хохота одинаково уплатили свою дань этому минутному веселью. Я рассказываю об этой сцене, чтобы показать, до какой степени человек привыкает к самым прискорбным событиям и становится почти бесчувственным зрителем величайших несчастий, а в то же время его развлекает самый ничтожный пустяк.
После перехода через Березину лица у всех просветлели; впервые мысль о Польше улыбалась всем. Вильно стало землёй обетованной; это была гавань, укрытая от всех бурь, — конец всех бедствий. Все прошлое казалось только сном; перспектива лучшего будущего почти полностью заставила забыть наши бедствия. Усталость, переживаемые лишения, вид несчастных, погибавших на каждом шагу от истощения, голода и холода, — все это мало действовало на характер французского солдата, весёлого и беззаботного по природе. Опасности делают людей эгоистами; те, кто чувствовал себя хорошо, привыкли к зрелищу гибели и скорби. Люди, сильные духом, сделались нечувствительны к несчастьям и старались своим спокойствием закалить менее сильных. Страдали, несомненно, много; мы были свидетелями ужасных несчастий и великих бедствий, но, проникнутые чувством самосохранения и воодушевленные чувством национальной гордости и чести, люди не отдавали себе отчёта в размерах бедствий. Голова шла кругом, и человек не мог, или, вернее, не хотел, верить в то, что он понял потом. Вчерашние, сегодняшние и завтрашние опасности казались нашему воображению не чем иным, как опасностями непрерывно возобновляющегося боя. Ведь мы были на войне, и каждый из нас участвовал в ней, а потому все обычно были веселы, беззаботны и даже в шутливом настроении, как это всегда бывает накануне, в самый день и назавтра после сражения. Несмотря на наши несчастья, в нашей ставке царило, бесспорно, не менее хорошее настроение, чем в ставке русских.
Мы приближались к Вильно, мы были уже в Польше, а эстафеты всё ещё не приходили. Император никак не мог понять причину этого запоздания, так как мы находились уже очень близко от баварского корпуса, стоявшего в Вилейке. Этот корпус, которым командовал генерал Вреде[20], должен был покинуть окрестности Глубокого[21] и направиться в Даниловичи[22] в связи с отступлением 2-го корпуса, но 19-го он вернулся на свою стоянку и прикрывал Вильно. Отсутствие писем из Франции, а ещё больше мысль о том впечатлении, которое произведёт и во Франции и в Европе отсутствие всяких сообщений из армии, волновали императора более чем что бы то ни было. Oн подготовлял бюллетень[23], в котором хотел изложить все события и наши последние бедствия. Он сказал мне по этому поводу:
— Я расскажу всё. Пусть лучше знают эти подробности от меня, чем из частных писем, и пусть эти подробности смягчат впечатление от наших бедствий, о которых надо сообщить нации.
2 декабря ставка была в Селищах, причём помещение было почти такое же плохое, как и накануне; но зато мы нашли здесь много картофеля. Нельзя описать радость, испытанную всеми, когда оказалось, что можно наесться досыта. Мороз был такой, что оставаться на бивуаках было невыносимо. Горе тому, кто засыпал на бивуаке. В результате дезорганизация чувствительным образом захватила уже и гвардию. На каждом шагу можно было встретить обмороженных людей, которые останавливались и падали от слабости или от потери сознания. Если им помогали идти, или, вернее, с трудом тащили их, то они умоляли оставить их в покое. Если их клали на землю возле бивуаков (костры бивуаков горели вдоль всей дороги), то, как только эти несчастные засыпали, они были неминуемо обречены на смерть. Если им удавалось сопротивляться сну, то кто-нибудь из проходящих мимо отводил их немного дальше, и это продолжало их агонию на некоторое время, но не спасало их, ибо для людей в таком состоянии вызываемая морозом сонливость является силой, против которой нельзя устоять; засыпаешь вопреки своей воле, а заснуть — это значит умереть. Я пытался спасти некоторых из этих несчастных, но тщетно. Они могли пробормотать лишь несколько слов, прося оставить их в покое и дать им немножко поспать. Послушать их, — так этот сон должен был быть их спасением. Увы! Он означал последний вздох несчастного, но зато бедняга переставал страдать, не испытывая мук агонии. На побелевших губах замерзших была запечатлена признательность судьбе и даже улыбка. На тысячах людей я видел это действие мороза и наблюдал смерть от замерзания. Дорога была покрыта трупами этих бедняг.»
За остатками французской армии следовали авангардные отряды русских войск, которые должны были по возможности атаковать противника, это привело к нескольким боям.
Каркотко Андрей Юрьевич Научный сотрудник ГУ «Вилейский краеведческий музей» Магистр политических наук, историк
[1] Стайки – сейчас деревня в Вилейском районе.
[2] Лякин, В.А. Белорусские дороги Наполеона Бонапарта [Текст] : исторический очерк / В. А. Лякин. — Мозырь : Белый ветер, 2011. С. 131.
[3] Людвика Богданович происходила из рода Вишинских и была второй женой Тадэуша Богдановича старосты Самницкого и ловчего Минского повета.
[4] Все население пункты находились или находятся на территории Вилейского района.
[5] Литовский государственный исторический архив Ф. 515, Оп. 15, д. 437, Л. 88.
[6] Викентий сын Тадэуша подкоморий виленский Богданович, 45 лет, владел и проживал в имении Стайки. Жена Казимира 30 лет. Дочери Камилия 9 лет, Олимпия 6 лет, Магдалина 3 года.
[7] Федорук А.Т. Старинные усадьбы Минского края. / Минск: Полифакт, 2000. — 416 с.
[8] Усадебно-парковый комплекс Богдановичей Двор Стайки» [Электронный ресурс]. // Режим доступа: https://dwor-stajki.by/ Дата обращения: 5.08.2022.
[9] Илья – сейчас аграгородок в Вилейском районе.
[10] Селище – сейчас деревня в Вилейском районе.
[11] Князь Михаил Клеофас Огинский (1765 —1833) —политический деятель, дипломат Речи Посполитой и Российской империи, один из лидеров восстания Костюшко, польский композитор автор знаменитого «Полонеза Огинского».
[12] Костюшко Анджей Тадеуш Бонавентура (1746—1817) — военный и политический деятель Речи Посполитой и США, участник Войны за независимость США, руководитель польского восстания 1794 года, национальный герой Беларуси, Польши, США, почётный гражданин Франции. Генералиссимус армии Речи Посполитой.
[13] Салтыков Николай Иванович (1736 —1816) — светлейший князь, генерал-фельдмаршал, видный царедворец своего времени, официальный воспитатель великих князей Александра и Константина Павловичей.
[14] Более подробно можно прочесть в статье Каркотко А. Ю. Тайна песчаного карьера. // Журнал «Военная археология» №5 (8) 2010 с.42-51.
[15] Молодечно – город, центр Молодечненского района Минской области в Беларуси.
[16] Там же с. 134.
[17] Маркиз Арма́н Огюсте́н Луи́ де Коленку́р (1773 —1827) — французский дипломат, оставивший мемуары о службе Наполеону и, в частности, об его походе в Россию.
[18] Коленкур А. Поход Наполеона в Россию. Таллин-Москва, АО «Скиф Алекс», 1994.
[19] 2,1-2,3 метра квадратных.
[20] Князь Карл-Филипп фон Вреде (1767— 1838) — крупнейший полководец Баварии эпохи Наполеоновских войн, баварский генералиссимус (1822), успевший во главе баварских войск принять в них участие как на стороне Наполеона, так и на стороне антифранцузской коалиции. В 1812 году он с баварскими войсками находился в корпусе Сен-Сира, и осенью и зимой прикрывал отход наполеоновских войск.
[21] Глубокое – город, центр Глубокского района Витебской области в Беларуси.
[22] Скорее всего имеется в виду Дуниловичи — агрогородок в Поставском районе Витебской области Беларуси.
[23] Знаменитый 29-й бюллетень, сообщавший об исходе похода в Россию.
Загадка акварели Альбрехта Адама.
Начало войны 1812 года на Вилейщине
Бои в 1812 году под Вилейкой, Долгиново и Латыголем
Памятные места Вилейского района, связанные с войной 1812 г.
_________________
