Безусловно, иностранные ордена на портретах российских полководцев представляют значительный интерес. Более того, зачастую, именно иностранные ордена, ввиду относительной своей редкости, у российских военнослужащих, помогают с большей долей вероятности атрибутировать тот или иной портрет, или уточнить датировку на уже известном портрете.
Тем актуальнее становится задача разобраться с иностранными наградами в колодках на столь крупном портретном источнике, как Военная галерея Зимнего дворца.
Сегодняшняя статья продолжает цикл статей о наградных колодках на портретах Военной галереи Зимнего дворца, вместе с тем, открывает раздел об иностранных орденах.
Рассказ о иностранных орденах в колодках на портретах Военной галереи Зимнего дворца стоит начать именно с орденов Пруссии, как одного из главных союзников России по Антифранцузской коалиции, тем более, что ранее в одной из предыдущих статей уже была рассмотрена одна прусская награда – Знак отличия Железного Креста, он же Кульмский крест. Данный материал будет посвящен орденам Чёрного Орла и Красного Орла, а также ордену Pour le Mérite, часто именуемому в российской историографии «За заслуги», размещенных в наградных колодках на портретах Военной галереи.
К немецким наградам в целом и прусским орденам в частности ныне в среде всех интересующихся фалеристикой сложился устойчивый интерес, постоянно возрастающий год от года. Если в актуальном и поныне труде Ивана Георгиевича Спасского «Иностранные и русские ордена до 1917 года», вышедшем в свет в далеком 1963 году, прусским наградам, по понятным причинам, уделено не очень много внимания[1], то с конца XX века по настоящее время были опубликованы и представлены для широкой публики новые материалы по сохранившимся подлинным наградам, как из собраний государственных музеев[2], так и из частных коллекций[3], том числе в рамках данного журнала[4].
Как известно, высшим орденом Королевства Пруссии был орден Чёрного Орла, учреждённый в 1701 году первым королём Пруссии – Фридрихом I[5]. Орден состоял из одной степени, знаками которой был золотой, покрытый синей эмалью крест мальтийского типа с чёрными орлами между лучами, серебряная восьмиконечная звезда на левой стороне груди и оранжевая муаровая лента через левое плечо.
Среди многочисленных портретов генералов Военной галереи Зимнего дворца, на которых изображены иностранные, в том числе и прусские награды, есть два портрета генералов от кавалерии герцога Александра Вютрембергского и Федора Петровича Уварова с запечатленными на них поистине уникальными наградными колодками со знаками прусского ордена Чёрного Орла, которые уже упоминались в прошлой статье. Но на этот раз стоит разобрать их более подробно.
- Фрагменты портретов генералов от кавалерии: 1. герцога Вютрембергского Александра и 2. Уварова Федора Петровича со знаками прусского ордена Черного Орла на наградных колодках. Мастерская Джорджа Доу. 1819-1825 и 1824-1825 гг. Военная галерея Зимнего Дворца, Государственный Эрмитаж
Ещё раз напомним набор наград на каждой колодке.
На фрагменте № 1 – А. Вюртембергский на колодке присутствуют: прусский орден Чёрного Орла, бронзовая и серебряная медали «В память Отечественной войны 1812 года» на Владимирской и Андреевской лентах, орден Вюртембергской Короны, баварский Военный орден Максимилиана Иосифа, орден Святого Иоанна Иерусалимского (обозначает степень кавалера Большого креста), прусский орден Красного Орла I степени.
А. А. Подмазо в своем альбоме-справочнике ошибочно атрибутирует первую награду, как вюртембергский орден Военных заслуг[6], хотя, при описании орденских крестов по борту мундира герцога, Александр Александрович указывает этот же орден ещё раз, что даёт возможность предполагать о досадной опечатке, так как спутать указанные ордена решительно невозможно из-за сильно отличающегося внешнего вида.
Судя по сходящимся в центре лучам креста, знак ордена Чёрного Орла на колодке А. Вюртембергского повернут к зрителю реверсом.
Как можно было убедиться, колодка герцога Вюртембергского представляет собой набор орденов трёх европейских государств, при чем эти награды расположены вперемешку с российскими медалями, которые в свою очередь висят не по старшинству.
Несмотря на то, что данная наградная колодка, безусловно, крайне интересна с точки зрения портретной фалеристики, она представляет собой ярчайший пример последствий отсутствия строго регламентированного общеевропейского порядка размещения наград, когда многочисленные иностранные орденские знаки чередуются с российскими, а награды одного и того же государства (Пруссии) располагаются на разных концах колодки.
Вопреки тому, что наградные ленты значительно накладываются друг на друга и имеют складки, колодка представляет собой единое целое. Трудно однозначно утверждать, имеет ли колодка твёрдую основу, но большое количество наград (семь, одно из самых больших среди всех портретов Военной галереи) и достаточно ровная, без прогибов верхняя её линяя заставляет склоняться к утвердительному ответу.
Интересно, что уменьшенные орденские кресты на колодке не одинакового размера. Различаются и способы крепления ушек: на кресте ордена Чёрного Орла – перпендикулярный, а на кресте ордена Красного Орла – параллельный (определяется по характерной треугольной складке ленты внутри крепежного кольца).
На фрагменте № 2 – Ф. П. Уваров награды на колодке расположены в следующем порядке: серебряная медаль «В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевской ленте, австрийский Военный орден Марии Терезии, прусский орден Чёрного Орла, баварский Военный орден Максимилиана Иосифа, прусский орден Красного Орла I степени, вюртембергский орден Военных заслуг, командорская степень ордена Святого Иоанна Иерусалимского и французский Военный орден Святого Людовика.
Примечательно, что младшая степень австрийского Военного ордена располагается перед уменьшенным крестом высшего прусского ордена Чёрного орла.
Колодка генерала Уварова является решительным фаворитом среди всех, изображённых на портретах Военной галереи (такое же число наград только на колодке графа Ланжерона, если принимать, что на ней все же изображён Знак Лилии). Кроме того, ни на одной наградной колодке галереи не встречается шесть иностранных орденов. Сами знаки орденов достаточно точно подогнаны по размеру друг к другу, это особенно хорошо видно при сравнении размеров соседних крестов орденов прусского Красного Орла и вюртембергского Военных заслуг, что также дает основание предполагать об изготовлении всех наград в одной ювелирной мастерской. Однако произвольный способ складывания и соединения между собой орденских лент, а также провисающая верхняя линяя колодки говорит об отсутствии твёрдого основания.
Размер креста ордена Чёрного Орла, судя по описанию оригинальных знаков первой половины XIX века, хранящихся в собраниях Музеев Московского Кремля и Государственного Исторического Музея, находился в пределах 70-77 мм[7].
В то время, как миниатюрные знаки на портретах Ф. П. Уварова и А. Вюртембергского едва ли превышают половину от этого размера, о чём можно сделать вывод, сравнив их с диаметром серебряных медалей «В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевских лентах. Таким образом, не вызывает сомнений, что данные знаки были заказаны в ювелирной мастерской специально для ношения в петлице.
Ещё одним прусским орденом, который можно встретить на многих портретах Военной галереи является орден Красного Орла, получивший в 1810 году разделение на три класса (степени), где первый представлял собой золотой крест, покрытый белой эмалью, с изображением красного орла в центральном медальоне, на бело-оранжевой ленте через левое плечо и серебряную восьмилучевую звезду на левой стороне груди, второй – крест меньшего размера на шейной ленте, третий – крест ещё более меньшего размера на ленте в петлице[8].
Далее следует список генералов, на чьих портретах Военной галереи изображены прусские ордена Красного Орла в наградных колодках: 1. Балашов Александр Дмитриевич, генерал-лейтенант; 2. Бенкендорф Александр Христофорович, генерал-майор; 3. Вюртембергский Александр, герцог, генерал от кавалерии; 4. Горчаков Андрей Иванович, князь, генерал-лейтенант; 5. Жемчужников Аполлон Степанович, генерал-майор; 6. Коновницын Пётр Петрович, генерал-лейтенант; 7. Милорадович Михаил Андреевич, граф, генерал от кавалерии; 8. Оболенский Василий Петрович, князь, генерал-майор; 9. Орлов-Денисов Василий Васильевич, граф, генерал-лейтенант; 10. Пален Павел Петрович 2-ой, граф, генерал-лейтенант; 11. Уваров Федор Петрович, генерал от кавалерии; 12. Филисов Павел Андреевич, генерал-майор; 13. Шаховской Иван Леонтьевич, князь, генерал-лейтенант; 14. Щербатов Алексей Григорьевич, князь, генерал-лейтенант.
- Фрагменты портретов генералов со знаками прусского ордена Красного Орла на наградных колодках: 1. Балашова Александра Дмитриевича, генерал-лейтенанта; 2. Бенкендорфа Александра Христофоровича, генерал-майора; 3. Вюртембергского Александра, герцога, генерала от кавалерии; 4. Горчакова Андрея Ивановича, князя, генерал-лейтенанта; 5. Жемчужникова Аполлона Степановича, генерал-майора; 6. Коновницына Петра Петровича, генерал-лейтенанта; 7. Милорадовича Михаила Андреевича, графа, генерала от кавалерии; 8. Оболенского Василия Петровича, князя, генерал-майора; 9. Орлова-Денисова Василия Васильевича, графа, генерал-лейтенанта; 10. Палена Павла Петровича 2-го, графа, генерал-лейтенанта; 11. Уварова Федора Петровича, генерала от кавалерии; 12. Филисова Павла Андреевича, генерал-майора; 13. Шаховского Ивана Леонтьевича, князя, генерал-лейтенанта; 14. Щербатова Алексея Григорьевича, князя, генерал-лейтенанта. Мастерская Джорджа Доу. 1819-1828 гг. Военная галерея Зимнего Дворца, Государственный Эрмитаж
Несмотря на то, что на колодке или в петлице было положено носить младшие степени, орден Красного Орла на портретах Военной галереи является полной противоположностью данного правила. Из четырнадцати рассмотренных фрагментов, только одна (!) колодка содержит действительно III степень данного прусского ордена. В десяти случаях крест Красного Орла на колодке обозначает награждение I степенью. В двух случае – II степенью. И еще на одном фрагменте прусский орден изображен ошибочно.
Итак, единственный крест III степени, который и должен располагаться в петлице, изображен на фрагменте № 5 – А. С. Жемчужников[9]. Интересно, что иностранный орден Красного Орла на колодке расположен перед российскими наградами: орденом Святого Владимира с бантом (на портрете бант не просматривается) и серебряной медалью «В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевской ленте.
Крест ордена Красного Орла, носимый подобно III степени в петлице, но обозначающий награждение I степенью изображен на фрагментах портретов генералов: А. Д. Балашова[10], А. Х. Бенкендорфа[11], А. Вюртембергского[12], А. И. Горчакова[13], П. П. Коновницына[14], В. В. Орлова-Денисова[15], И. Л. Шаховского[16], А. Г. Щербатова[17], а также Ф. П. Уварова и М. А. Милорадовича.
Кажется удивительным, что ни в «Военной галерее 1812 года»[18] ни в многочисленных Месяцесловах[19], ни в иных источниках не указана степень ордена Красного Орла у генерала от кавалерии графа Милорадовича. Но достаточно того факта, что Михаил Андреевич был также награждён прусским орденом Черного Орла, кавалер которого автоматически становился также и кавалером I степени указанного ордена, крест которого носил на шее[20], подобно ношению ордену Святого Александра Невского при ордене Святого Андрея Первозванного в Российской Наградной системе. Вероятно, в указанный период это было настолько очевидно, что не требовало каких-либо иных пояснений.
В собрании Государственного Эрмитажа хранится литографический портрет графа Милорадовича с указанием даты – 1820 год, на котором среди многочисленных российских и иностранных орденов отчетливо различимы звезда ордена Черного Орла (напротив звезды ордена Святого Георгия) и крест I степени ордена Красного Орла (частично перекрыт крестом ордена Святого Георгия).
Не менее интересная ситуация с орденом Красного Орла на колодке Ф. П. Уварова. Найти точные сведения о степени награды также не удалось, но даже если упустить из внимания тот факт, что Федор Петрович, как указывалось ранее, был награждён орденом Чёрного Орла, то на помощь приходит Месяцеслов, к примеру, за 1809, где среди наград Уварова значится данный орден[21]. То есть генерал Уваров был удостоен этим прусским орденом ещё до его разделения на три степени степени, а, следовательно, это и есть ответ на поставленный вопрос – Ф. П. Уваров был награждён первой степенью.
Таким образом, при исследовании наград на портретах важно знать не только внешний вид и способ ношения награды, но и основные вехи ее развития, а также понимать некоторые принципы награждения. Кроме того, никогда не стоит забывать про основные документальные источники, по возможности стараясь проводить их перекрестное сличение.
А. А. Подмазо в издании «Образы героев Отечественной войны 1812 года. Военная галерея Зимнего дворца» во всех перечисленных случаях именовал степень орденского креста на колодке как третью[22]. С одной стороны, это действительно так, III степень – малый крест в петлице, но разумно было бы при этом уточнять, что на самом деле в таких случаях орденский знак лишь указывает на награждение орденом.
Поэтому, в подобных случаях, для удобства наиболее целесообразно использовать следующее условное обозначение: III (I), где первая цифра – атрибутируемая степень ордена, а вторая цифра в скобках – реальная степень ордена, которую призван обозначать орденский крест в колодке.
Расшифровывать такое сокращение предлагается, как в более позднем орденском законодательстве Российской Империи:[23] «Третья степень взамен первой».
Разбирая наградные колодки с прусскими орденами стоит сказать о таком явлении, как генеральская колодка, то есть колодка, награды на которой могут принадлежать только генералу.
Разумеется, по колодкам на фрагментах № 3 – А. Вюртембергский и 11 – Ф. П. Уваров даже без разбора наград генералов можно с достаточной долей уверенности сказать, что подобные колодки вряд ли могли принадлежать чинам ниже II-IV класса Табели о Рангах, и степень ордена Красного Орла на них безусловно не третья (напомним, на колодках присутствует орден Черного Орла), но в остальных случаях именно сличение имеющихся иконографических и письменных источников позволяет сделать вывод о степени ордена на портрете, ввиду того, что внешне третья степень и третья степень взамен первой никак не различались.
Таким образом, только зная степени орденов Красного Орла, колодки на фрагментах № 1 – А. Д. Балашов, 2 – А. Х. Бенкендорф, 4 – А. И. Горчаков, 6 – П. П. Коновницын, 7 – М. А. Милорадович, 9 – В. В. Орлов-Денисов, 13 – И. Л. Шаховской, 14 – А. Г. Щербатов можно назвать генеральскими.
В подавляющем большинстве случаев знаки ордена Красного Орла на рассмотренных колодках следуют после российских орденов и медалей. Лишь на фрагментах № 5 – А. С. Жемчужников, 8 – В. П. Оболенский и 12 – П. А. Филисов иностранная награда расположена правее отечественной, после, соответственно: ордена Святого Владимира с бантом (бант не просматривается) и серебряной медали «В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевской ленте на портрете Жемчужникова; серебряной медали «В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевской ленте, шведского ордена Меча и прусского «Пур ле Мерит’а» на порте Оболенского и серебряной медали «В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевской ленте на портрете Филисова.
Удивительно, что во всех трех случаях крест на колодках обозначает не I степень ордена, а как уже указывалось ранее, А. С. Жемчужников имел III степень ордена, В. П. Оболенский – II степень, а П. А. Филисов не имел данный орден вовсе.
Портрет генерал-майора П. А. Филисова в свое время заинтересовал А. А. Подмазо. Вначале, Подмазо обратил внимание на сочетание орденского креста Святой Анны с алмазами на шее и звезды того же ордена[24]. Но при награждении старшей степенью ордена младшая снималась и возвращалась в орденский капитул.
Вторая странность, на которой акцентировал внимание Александр Александрович – замена на портрете Доу креста ордена Святого Георгия IV степени, полученного за сражение при Прейсиш-Эйлау[25], на крест ордена Красного Орла, которого Павел Андреевич не имел вовсе[26].
Сравнивая кресты данных орденов невозможно отрицать, что между наградами имеется значительное сходство. Во-первых, одинаковая форма креста и цвет эмали на лучах. Во-вторых, изображение красного орла в центральных медальонах орденов на небольших портерах зачастую могло обозначаться несколькими весьма схематично и всего мазками, что увеличивало вероятность путаницы.
Кроме того, Подмазо в своем альбоме-справочнике приводит еще один портрет кисти неизвестного художника П. А. Филисова (правда без указания его точного местонахождения), датируя его 1810-ми годами. Однако орденом Святой Анны I степени изображенном на данном портрете, генерал был пожалован лишь 18 января 1820 года[27], что и можно считать нижней границей написания портрета или внесения корректировок в ранее написанный портрет.
- Портрет генерал-майора Павла Андреевича Филисова. Мастерская Джорджа Доу. 1827-1828 год. Военная галерея Зимнего Дворца, Государственный Эрмитаж
- Портрет генерал-майора Павла Андреевича Филисова. Неизвестный художник. 1810-е года. Приведен на 663 странице в альбоме – справочнике А. А. Подмазо «Образы героев Отечественной войны 1812 года. Военная галерея Зимнего дворца»
Если сравнить два портрета, то сразу бросается в глаза как явные сходства: поворот головы и корпуса портретируемого, черты лица, направление взгляда, так и достаточно незначительные признаки, вроде совпадающего положения звезды Мальтийского ордена на мундирах или практически совпадающие пряди волос на прическах.
Меж тем, имеются и существенные различия в наборах наград. На портрете неизвестного художника присутствуют только российские ордена, при чем хорошо заметно, что между лучами командорской степени ордена Святого Иоанна Иерусалимского расположены именно стилизованные лилии, в противовес знаку ордена с орлами на портрете Доу. Предположение же, что крест с белой эмалью является ошибочно изображенным орденом Pour le Mérite также не представляется реалистичным, так как из-под мундирного борта выступает небольшой фрагмент Мальтийской короны.
Что же остается в итоге? Вероятнее всего, данный орденский знак объединил в себе черты и прусской и российской награды, разумеется, в результате недостаточной внимательности или некомпетентности художника.
Учитывая еще две довольно грубые ошибки в размещении наград и приведенные А. А. Подмазо факты, доказывающие, что портрет кисти Доу был написан с миниатюры[28], можно предположить следующее: небольшой размер и, наверняка, не очень хорошая прорисовка орденских знаков на неизвестном миниатюрном портрете Филисова не позволила английскому художнику разобраться в наградах, а дописанная позднее орденская звезда Святой Анны и «неубранный» орденский крест с алмазами внесли окончательную путаницу в портрет.
Расположение ордена Красного Орла на колодке генерала В. П. Оболенского (фрагмент № 8) перед серебряной медалью «В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевской ленте, а также шведским орденом Меча и прусским Pour le Mérite можно объяснить тем, что князь Василий Петрович был награжден II степенью ордена[29], предназначавшейся для ношения на шее.
А. А. Подмазо также указывает на награждение князя Оболенского 1812 года орденом Святого Георгия IV степени[30]. Можно было бы предположить, что подобно случаю с генералом Филисовым прусский орден Красного Орла был ошибочно изображен вместо российского ордена Святого Георгия, но ни в «Списках кавалерам Российских Императорских Орденов» за 1827[31], 1828[32], 1829[33], 1831[34] и 1832[35] года, ни в Придворном месяцеслове за 1824 год[36] князь Василий Петрович Оболенский среди кавалеров ордена не значится. Не указана эта награда и в издании «Военная галерея 1812 года»[37].
Найти же какие-либо достоверные сведения о награждении орденом Святого Георгия генерал-майора В. П. Оболенского на данный момент не удалось.
Но известно, что 15 сентября 1813 года младшей степенью Военного ордена был награжден родной брат Василия Петровича – князь Александр Петрович Оболенский[38].
Возможно, информацию о награждении А. А. Подмазо взял из статьи В. М. Безотосного о князе Оболенском, размещенной в «Словаре русских генералов, участников боевых действий против армии Наполеона Бонапарта в 1812-1815 гг.»[39], в котором, действительно, указываются сведения о представлении В. П. Оболенского к ордену Святого Георгия и даже о получения оного за выслугу лет, однако, к глубочайшему сожалению, без дат и ссылок на какой-либо источник.
Не вызывает никаких сомнений, что исследование списка наград князя В. П. Оболенского стоит в будущем продолжить, но, руководствуясь приведенными ранее сведениями, версию о том, что в колодке на портрете все же прусский орден, стоит временно принять, как основную, пока не будет доказано обратное.
Во всех же случаях, когда третья степень помещалась в колодку взамен первой, последовательность в размещении иностранных орденов после отечественных наград соблюдалась. За исключением колодки на фрагменте № 7 – М. А. Милорадович, на которой серебряная и бронзовая медали В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевской и Владимирской лентах находятся по краям колодки, а межу ними расположены прусский орден Красного орла и уменьшенная копия сардинского ордена Святых Маврикия и Лазаря.
Но образцовым расположение креста прусского ордена на колодках можно назвать лишь на фрагментах № 10 – П. П. Пален 2-ой, 13 – И. Л. Шаховской и 14 – А. Г. Щербатов, на которых соблюдается логическая последовательность размещения иностранных наград после российских, при этом не возникает вопросов с порядком орденов других государств ввиду их отсутствия. Соответственно, после серебряной и бронзовой медалей «В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевской и Владимирской лентах и ордена Святого Иоанна Иерусалимского на портрете Палена 2-го, серебряной и бронзовой медалей «В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевской и Владимирской лентах на портрете Шаховского и серебряной медали «В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевской ленте на порте Щербатова.
Стоит уточнить, что на колодке П. П. Палена 2-ого (фрагмент № 10) изображен орденский знак Красного Орла, обозначающий II степень[40].
В колодке, изображенной на фрагменте № 1 – А. Д. Балашов орден Красного Орла расположен после серебряной и бронзовой медалей «В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевской и Владимирской лентах, но перед баварским Военным орденом Максимилиана Иосифа и баденскими орденами Верности и Церингенского Льва. Подобное сочетание четырех иностранных наград, среди которых две баденские, более в Военной галерее не встречается.
Достаточно уникальное сочетание наград на фрагменте № 6 — П. П. Коновницын: после так называемого «Дворянского банта»[41] – серебряной медали «В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевской ленте, золотой медали «Земскому войску» на Владимирской ленте и бронзовой медали «В память Отечественной войны 1812 года» также на Владимирской ленте идут знаки австрийского ордена Леопольда, французского Военного ордена Святого Людовика, прусского ордена Красного Орла I степени и баварского Военного ордена Максимилиана Иосифа. Стоит отметитесь, что российские медали идут не в порядке своего учреждения, а по старшинству значимости для кавалера.
Расположение прусского ордена Красного Орла после французского Военного ордена Святого Людовика также прослеживается на колодке В. В. Орлова-Денисова (фрагмент № 9), награды на которой идут следующем образом: серебряная и бронзовой медали «В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевской и Владимирской лентах, французский Военный орден Святого Людовика, австрийский Военный орден Марии Терезии прусский орден Красного Орла I степени и баварский Военный орден Максимилиана Иосифа.
Нельзя обойти вниманием приоритет в размещении австрийского Военного ордена Марии Терезии малого креста перед I степенью ордена Красного Орла на портрете А. И. Горчакова (фрагмент № 4), где прусский орден следует после серебряной медали «В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевской ленте и австрийского Военного ордена Марии Терези, но перед сардинским орденом Святых Маврикия и Лазаря.
Подобное старшинство прослеживается и на неоднократно ранее упоминаемой колодке Ф. П. Уварова (фрагмент № 11), но при этом, французский Военный орден Святого Людовика расположен на ней в самом конце.
Прорисовка орденских знаков, а в особенности их центральных медальонов может варьироваться от портрета к портрету. Однако изображение самого красного орла в центральном медальоне достаточно поверхностное и схематичное. Это связано не только с достаточной простотой самого орденского знака, но и с тем, что некоторые знаки на колодках выполнены в несколько уменьшенном размере, даже по сравнению с III степенью ордена (фрагменты № 1 – А. Д. Балашов, 3 – А. Вюртембергский, 6 – П. П. Коновницын, 9 – В. В. Орлов-Денисов, 11 – Ф. П. Уваров). В качестве образцового рисунка центрального медальона можно назвать фрагмент № 7 – М. А. Милорадович, на котором различимы даже лавровые ветви в когтях орла.
Относительный размер крестов ордена Красного Орла можно разделить на две группы: равный или незначительно (не более чем на поллуча) превышающий диаметр серебряной медали «В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевской ленте (фрагменты № 1 – А. Д. Балашов, 3 – А. Вюртембергский, 4 – А. И. Горчаков, 6 – П. П. Коновницын, 9 – В. В. Орлов-Денисов, 11 – Ф. П. Уваров) и превышающий диаметр данной медали более чем на пол-луча (фрагменты № 2 – А. Х. Бенкендорф, 5 – А. С. Жемчужников, 7 – М. А. Милорадович, 8 – В. П. Оболенский, 10 – П. П. Пален 2-ой, 12 – П. А. Филисов, 13 – И. Л. Шаховской, 14 – А. Г. Щербатов). Но, учитывая разницу в диаметрах серебряных медалей, данные соотношения являются достаточно условными.
Относительная высота орденских лент на более чем половине рассматриваемых колодок не превышает высоту орденского креста (фрагменты № 2 – А. Х. Бенкендорф, 3 – А. Вюртембергский, 5 – А. С. Жемчужников, 7 – М. А. Милорадович, 8 – В. П. Оболенский, 10 – П. П. Пален 2-ой, 12 – П. А. Филисов, 13 – И. Л. Шаховской). На остальных колодках длина лент составляет от одного до полутора диаметров крестов (фрагменты № 1 – А. Д. Балашов, 4 – А. И. Горчаков, 9 – В. В. Орлов-Денисов, 11 – Ф. П. Уваров, 14 – А. Г. Щербатов). И лишь на фрагменте № 6 – П. П. Коновницын длина орденской ленты более чем в полтора раза превышает размер креста ордена Красного Орла.
На способы сложения орденских лент в колодках значительное влияние оказывает крепление соединительного кольца параллельно самим знакам, условно называемого «кавалерийского» типа, которое прослеживается на фрагментах № 1 – А. Д. Балашов, 3 – А. Вюртембергский, 7 – М. А. Милорадович, 10 – П. П. Пален 2-ой, 11 – Ф. П. Уваров, 14 – А. Г. Щербатов и в целом свойственно для знаков младших степеней этого ордена на тот момент.
При этом, наблюдаются два классических способа сложения лент: с оборачиванием одного (фрагменты № 5 – А. С. Жемчужников, 6 – П. П. Коновницын, 10 – П. П. Пален 2-ой, 12 – П. А. Филисов, 13 – И. Л. Шаховской, 14 – А. Г. Щербатов) или двух (фрагменты № 4 – А. И. Горчаков, 8 – В. П. Оболенский, 9 – В. В. Орлов-Денисов) концов ленты вокруг верхнего креста луча, а также с непосредственным креплением ленты к кольцу (промежуточному звену) – остальные колодки.
Значительная часть колодок выполнена в произвольном стиле. Несмотря на значительное количество колодок с большим числом наград, единый стиль прослеживается лишь на фрагментах № 2 – А. Х. Бенкендорф и 4 – А. И. Горчаков.
На колодках, изображенных на фрагментах № 1 – А. Д. Балашов, 4 – А. И. Горчаков, 8 – В. П. Оболенский и 11 – Ф. П. Уваров заметно провисание в середине верхней линии лент колодки, что обусловлено отсутствием жесткого основания. И наоборот, можно с большой долей вероятности утверждать о некой основе, на которую крепились ленты с наградами в колодках на фрагментах № 2 – А. Х. Бенкендорф, 3 – А. Вюртембергский, 9 – В. В. Орлов-Денисов.
На колодке П. П. Коновницына (фрагмент № 6) отсутствие провисания верхней линии наградных лент в центре колодки также можно объяснить наличием жесткой основы, однако из-за различной длины орденских лент и несколько небрежного общего ее исполнения однозначно утверждать об этом не приходится.
Расположение наградных колодок с орденом Красного Орла на мундирах разделяются на три основные группы: между мундирным бортом на уровне первой пуговицы и орденской звездой (фрагменты № 1 – А. Д. Балашов, 2 – А. Х. Бенкендорф, 11 – Ф. П. Уваров, 14 – А. Г. Щербатов). В эту же группу стоит включит колодки, основание которых и сами награды не просто соприкасаются, но и даже заходят на саму орденскую звезду (фрагменты № 4 – А. И. Горчаков, 6 – П. П. Коновницын, 13 – И. Л. Шаховской) или под нее (фрагмент № 7 – М. А. Милорадович). Кроме того, между мундирным бортом и орденской звездой, с частичным перекрытием орденской звезды, расположена колодка и на фрагменте № 9 – В. В. Орлов-Денисов, однако из-за казачьего покроя мундира более конкретно о размещении ее на мундире сказать проблематично. Но с одинаковым успехом колодку В. В. Орлова-Денисова можно отнести и ко второй группе: между мундирным бортом и лядуночной перевязью с касанием оной (фрагменты № 3 – А. Вюртембергский, 10 – П. П. Пален 2-ой). В последнюю группу стоит включить колодки, располагающиеся между мундирным бортом на уровне первой пуговицы и корешком эполета, под небольшим положительным наклоном в сторону эполетной пуговицы (фрагменты № 5 – А. С. Жемчужников, 8 – В. П. Оболенский, 12 – П. А. Филисов).
Наконец, третий и последний орден, разбираемый в данной статье — Pour le Mérite, получил свое название в 1740 году благодаря прусскому королю Фридриху II Великому. На момент Наполеоновских войн имел одну степень и представлял собой золотой мальтийский крест, покрытый темно-голубой эмалью с золотыми орлами между лучей[42]. На верхнем луче креста поверх эмали золотом наносился вензель короля Фридриха под короной, а на трех остальных лучах название ордена: соответственно:
Pour – le Mé
rite
Орден, в отличии от большинства европейских также одностепенных орденов, носился на шее на черной ленте с серебряными полосами по краям, и на описываемый момент не имел орденской звезды.
С 1810 года «Пур ле Мерит» стал исключительно военной наградой[43]. Орден массово вручавшийся иностранцам, служит одной из отличительных наград портретов русских офицеров и генералов, свойственный для участников Наполеоновских войн. При этом, некоторые генералы для удобства ношения при обилии наград позволяли и вовсе носить его в петлице (колодке).
Андрей Леонидович Хазин в своей статье ««Голубой Макс» – высшая военная награда Пруссии и Германской империи. (XVIII – начало XX в.)»[44] упоминает о знаках ордена Pour le Mérite уменьшенного размера, изготовляемых для ношения в колодке, при этом, отмечая их исключительную редкость.
Уместно отметить, что в каталоге выставки «Рыцарские ордена Европы», проходившей 24 апреля – 30 августа 2015 года в Государственном историко-культурном музее-заповеднике «Московский Кремль» на 347 странице под № 294[45] представлен один такой редчайший знак из коллекции А. Л. Хазина.
Однако, несмотря на кажущуюся редкость, ношение знаков ордена Pour le Mérite в колодке не являлось чем-то сверхординарном и практиковалась среди генералитета в 10 – 20-е годы XIX века. Разумеется, говорить о устойчивой тенденции не приходится, но данный способ ношения можно наблюдать, к примеру, на портретах генерал-майоров Петра Николаевича Ермолова и Александра Львовича Давыдова и генерал-адъютанта графа Василия Васильевича Орлова – Денисова. Нельзя не обратить внимание на схожесть портрета кисти Джорджа Доу и неизвестного художника, но на портрете из Военной галереи орден Pour le Mérite расположен, как и должно, на шее, а на портрете неизвестного художника уже на последнем месте в колодке.
- Портрет генерал-майора Петра Николаевича Ермолова. Художник Карл Карлович Гампельн. Около 1826-1827 гг. Государственный Литературный музей
- Портрет отставного генерал-майора Александра Львовича Давыдова. Неизвестный художник (Джордж Доу, мастерская?) Не ранее 1826 года. Собрание Государственного музея истории Санкт-Петербурга
- Портрет генерал-адъютанта графа Василия Васильевича Орлова — Денисова. Неизвестный художник. Не позднее 1826 года. Ульяновский областной художественный музей
Но «Пур ле Мерит» в колодке можно встретить не только у генералов. Так, Александр Владимирович Кибовский на страницах статьи ««Бедный, бедный Павел…» Еще раз о так называемом портрете Павла Бибикова», опубликованной в № 51 номере журнала «Старый Цейхгауз»[46] отвечая на вновь возникшие вопросы по портрету офицера Лейб-гвардии Семеновского полка, опубликованному в «Ленинградском альбоме» под номером 39[47], проводит атрибуцию портрета ранее безымянного полковника того же гвардейского полка, предполагая, что на нем изображен Геннадий Иванович Казнаков. Важно отметить, что Кибовский не утверждает, а именно предполагает персону портретируемого со знаком «?».
Вслед за орденом Святого Владимира IV степени с бантом, на колодке у полковника Лейб-гвардии Семеновского полка изображен именно крест прусского ордена «За заслуги».
Стоит сказать, что Александр Владимирович не раз упоминал данный орден в своих статьях. Именно редкий для инженеров «Пур ле Мерит» дважды «помогал» Кибовскому сузить круг поиска и, в конечном итоге, атрибутировать портреты генерал-майора Корпуса инженеров путей сообщения И. И. Сабира[48] и поручика Инженерного корпуса В. А. Бибикова[49].
Из около восьмидесяти портретов Военной галереи, на которых запечатлен этот прусский орден, лишь на пяти из них, его знаки располагаются в колодках.
Далее приведем список генералов, на чьих портретах Военной галереи изображены прусские ордена Pour le Mérite в наградных колодках: 1. Бенкендорф Александр Христофорович, генерал-майор; 2. Загряжский Петр Петрович, генерал-майор; 3. Оболенский Василий Петрович, князь, генерал-майор; 4. Потемкин Яков Алексеевич, генерал-майор; 5. Трощинский Иван Ефимович, генерал-майор.
Во всех пяти случаях орден Pour le Mérite расположен в самом конце колодки. На фрагменте № 1 – А. Х. Бенкендорф после серебряной медали «В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевской ленте, и крестов орденов: прусского Красного Орла, Святого Иоанна Иерусалимского и шведского Меча. На фрагменте № 2 – П. П. Загряжский после ордена Святого Георгия IV степени, серебряной и бронзовой медалями «В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевской и Владимирской лентах и гессен-кассельского ордена «Pour la vertu militaire» (За военные заслуги). На фрагменте № 3 – В. П. Оболенский «Пур ле Мерит» следует за прусским орденом Красного Орла, серебряной медалью «В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевской ленте и шведским орденом Меча.
На фрагменте № 4 – Я. А. Потемкин описываемый орден идет следом за серебряной медалью «В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевской ленте и австрийским Военным орденом Марии Терезии. И наконец, на фрагменте № 5 – И. Е. Трощинский – после ордена Святого Георгия IV степени и серебряной медали «В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевской ленте.
На известнейшей картине художника Егора Ивановича Ботмана выполненной в 1859 году по оригиналу Франца Крюгера, ныне хранящейся в Государственном Эрмитаже, колодка начальника III Отделения Собственной Его Императорской Величества Александра Христофоровича Бенкендорфа претерпела ряд изменений по сравнению с той, что была на портрете из Военной галереи.
Вслед за серебряной медалью «В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевской ленте разместилась также серебряные медали «За взятие Парижа 19 марта 1814 года» на соединенной Андреевско-Георгиевской ленте и «За турецкую войну» на Георгиевской ленте. Кресты орденов Святого Иоанна Иерусалимского и Красного Орла поменялись местами по сравнению с портретом кисти Доу, а шведский орден Меча из колодки вовсе исчез. Последнем на колодке расположен крест мальтийского типа, покрытый светло-голубой эмалью, с шариками на концах лучей на черной ленте с белой полосой по краям.
К вопросу атрибуции этого ордена вернемся позднее, но для начала разберемся с другими наградами Александра Христофоровича и установим условные временные рамки, в которые данный комплект наград мог носиться.
Итак, Орденом Святого Апостола Андрея Первозванного Бенкендорф был награжден в 22 апреля1834 года[50], а знак за XXXV лет беспорочной службы на Георгиевской ленте получил в 1836 году[51], соответственно, в данный временной промежуток генерал мог носить и Андреевский орден и Знак отличия Беспорочной службы за XXX лет, изображенные на портрете.
Вызывает некоторое удивление крест ордена Святой Анны, выпущенный по борту мундира. Граф (с 1832 года)[52] Бенкендорф в 1825 году был награжден орденом Святого Александра Невского[53], а 2 Октября 1827 года алмазами к ордену[54]. Как упоминалось ранее, крест данного ордена при ордене Святого Андрея Первозванного было принято носить на шее, а звезду не надевать вовсе.
Известно, что орден Святого Александра Невского был возложен на Бенкендорфа 25 декабря 1825 года за исправление должности временного военного губернатора Васильевского острова[55], войсками которого он командовал во время печально известного Декабрьского восстания.
Возможно, именно этот факт удерживал генерала от ношения более высокого ордена, заставляя отдавать предпочтение младшему ордену Святой Анны I степени, полученный, как и алмазные знаки к нему, за отличия во время Заграничного похода Русской армии[56].
Но, даже после столь подробного разбирательства, остается вопрос: почему крест ордена имеет более позднюю форму? Дать ответ на которой весьма проблематично. Можно лишь сделать предположение, что крест выполнен позднее специально для удобства повседневного ношения на шее (по борту).
Снова вернемся к последнему кресту на орденской колодке Бенкендорфа. Согласно «Списку генералам по старшинству» за 1840 год[57], генерал от кавалерии граф Бенкендорф был награжден следующими иностранными орденами: шведским Меча большого креста, прусскими Черного Орла, Красного Орла I класса с алмазами и Pour le Mérite, австрийским Святого Стефана большого креста и саксен-веймарским Белого сокола I степени.
Из всех перечисленных наград, только орден Pour le Mérite имеет нужное сочетание цвета ленты и формы креста. Шарики же на концах лучей могли быть добавлены либо ошибочно художником, либо подобно соседнему кресту ордена Святого Иоанна Иерусалимского, для удобства повседневного ношения, чтобы концы лучей крестов не портили мундирное сукно.
Интересно, что А. А. Подмазо на страницах своего альбома – справочника «Образы героев Отечественной войны 1812 года. Военная галерея Зимнего дворца» предполагает, что Александр Христофорович в числе иностранных орденов также имел шведский орден Полярной Звезды[58], но ни в «Списках генералам по старшинству» за 1840[59] и 1844 год[60], ни в издании «Военная галерея 1812 года»[61], по непонятной причине, сведений об этом награждении пока найти не удалось.
Прорисовка знаков орденов Pour le Mérite находится на приемлемом уровне. Достаточно четко обозначены лучи крестов, однако внешний вид прусских орлов между лучами достаточно схематичен, что объясняется определенной художественной условностью. По той же причине, вероятно, отсутствуют надписи на лучах креста.
Внешний вид и размер орденских крестов Pour le Mérite также различается между собой. Сравнивая диаметры знаков этого прусского ордена и соседних шейных и петличных крестов, можно с большой долей вероятности предположить, что на фрагментах № 2 – П. П. Загряжский, 3 – В. П. Оболенский и 5 – И. Е. Трощинский в состав колодки вошли знаки оригинального размера. В отношении же знака на фрагменте № 1 – А. Х. Бенкендорф можно утверждать обратное, так как орденский крест голубой эмали на колодке лишь ненамного превосходит диаметр серебряной медали «В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевской ленте. Сказать определенно, оригинального ли размера крест «Пур ле Мерит’а» на фрагменте № 4 – Я. А. Потемкин проблематично, ввиду того, что орденский знак частично скрыт обернутой вокруг него лентой.
Попутно стоит поправить небольшой недочет, допущенный А. А. Подмазо при атрибуции наград на данном портрете (для удобства восприятия приведем его целиком). Итак, Подмазо утверждает, что на портрете генерал-майора Якова Алексеевича Потемкина отсутствуют ордена Святого Владимира III степени и Святой Анны I степени[62]. Но при более пристальном рассмотрении на левой стороне мундира различимы два красных силуэта, верхний их которых является эмалевым крестом центрального щита Аннинской орденской звезды, а нижний представляет собой правый и нижний луч Владимирского орденского креста. Таким образом, отсутствующие награды нашлись там, где и должны были располагаться.
Крест ордена Pour le Mérite на фрагменте № 3 – В. П. Оболенский значительно отличается, как от знаков изображенных на других колодках, так и от шейных орденов на прочих портретах. Во-первых, эмаль на кресте ордена светло-светло-голубая, фактически – белая. Цвет орденской эмали на различных портретах варируется от бледно-голубого до темно-синего, в зависимости от угла падения света, особенностей расположения знака на мундире, кроме того, нельзя не учитывать естественные изменения как красок на холстах, так и различия в первоначальных оттенках эмали. Но столь светлый оттенок среди восьми десятков корректно изображенных орденов не наблюдается даже близко, из чего можно сделать вывод, что художник мог ошибиться, перепутав Pour le Mérite с каким-то другим орденом, к примеру, с орденом Святого Иоанна Иерусалимского. Во-вторых, размер прусских орлов между лучами креста значительно меньше, чем на иных орденах.
Судить о способах крепления орденских крестов к лентам затруднительно, ввиду недостаточного объема анализируемого материала. Но, основываясь на более ранних исследованиях, все равно стоит описать два основных и наиболее распространенных: с частичным оборачиванием ленты вокруг креста (фрагмент № 4 – Я. А. Потемкин) и непосредственно прикрепляемый к ленте с помощью кольца (фрагменты № 1 – А. Х. Бенкендорф, 3 – В. П. Оболенский, 5 – И. Е. Трощинский).
Ленты орденов, носимых в петлице, также различаются между собой, как по относительной ширине, так и по ширине белых (серебряных) полос по краям. На фрагменте № 5 – И. Е. Трощинский белые полосы не имеют отступа по краям и представляют собой кайму, так как на других фрагментах такие отступы имеются. Лента ордена Pour le Mérite на фрагменте № 2 – П. П. Загряжский не просматривается вовсе, так как перекрывается лентой предыдущего ордена.
Длина орденских лент не превышает размеров орденских крестов, за исключением фрагмента № 1 – А. Х. Бенкендорф.
Четыре из пяти колодок (исключение составляет лишь колодка на фрагменте № 1 – А. Х. Бенкендорф) выполнены в произвольном стиле.
Несмотря на небольшое число рассматриваемых колодок, каждая из них размещена на мундирах по-разному: между мундирным бортом, ниже первой пуговицы и орденской звездой (фрагмент № 1 – А. Х. Бенкендорф); между мундирным бортом и бахромой эполета, с частичным перекрытием второй бортовой пуговицы (фрагмент № 2 – П. П. Загряжский); посредине между бортом и эполетной бахромой по уровню условной линии от первой мундирной пуговицы до контрпогончика (фрагмент № 3 – В. П. Оболенский); на отвернутом лацкане в условной трапеции между первой и второй мундирными пуговицами и серединой мундира (фрагмент № 4 – Я. А. Потемкин); между центральным рядом пуговиц и лядуночной перевязью (фрагмент № 5 – И. Е. Трощинский).
Вопреки относительно незначительному числу прусских наград, носимых на колодках, именно прусские ордена Красного Орла и Pour le Mérite занимают лидирующие позиции по общему числу, среди всех иностранных орденов, изображенных на портретах Военной галереи.
В. В. Бартошевич в своем исследовании о Кульмском кресте приводит данные о прусских наградах, полученных от короля Фридриха-Вильгельма III в 1816 году. Так, помимо Знаков отличия Железного Креста, для российских офицеров и генералов было передано 54 ордена Красного Орла, из которых: 4 – I степени, 39 – II степени и всего 11 – III, а также 594 ордена Pour le Mérite[63]. Данное соотношение весьма показательно, особенно обращает на себя внимание более чем трехкратное превосходство по численности старшей II степени над младшей III степенью. Но, как можно убедиться, относительная редкость младшей степени ордена Красного Орла отразилась и среди портретов Военной галереи ввиду некоторого несоответствия уровня III степени и генеральского чина.
Необходимость ношения более старших степеней иностранных орденов в колодке, как было упомянуто в одной из предыдущих статей, – мера вынужденная, обусловлена желанием демонстрировать награду при повседневном ношении, при этом, максимально освободив мундир от «лишних» орденских атрибутов, как плечевые и шейные ленты, орденские звезды.
Неоспоримо влияние иностранных орденов на формирование российских наградных колодок. Как можно было убедиться на примере колодок с орденом Красного Орла, в некоторых случаях 2/3 (фрагменты № 1 – А. Д. Балашов, 9 – В. В. Орлов-Денисов), а иногда и 3/4 (фрагменты № 4 – А. И. Горчаков, 8 – В. П. Оболенский и 11 – Ф. П. Уваров) наградной колодки могло состоять из иностранных орденов.
Но, изучив только прусские ордена на колодках, невозможно в полной мере оценить все фалеристические тенденции, существовавшие в Постнаполеоновский период в Российской Наградной системе. Безусловно, исследования в этой области будут продолжены в самое ближайшее время.
По-прежнему, связаться с автором, высказать свои пожелания, предложения, аргументированную и подкрепленную источниками критику Вы можете по адресу электронной почты: [email protected] .
С уважением Сергей Головин
[1] Спасский И. Г. Иностранные и русские ордена до 1917 года. Л.: Издательство Государственного Эрмитажа. 1963. – С. 85-87., табл. XXIII.
[2] Европейские ордена в России: конец XVII-начало XX века. Из собраний музеев Московского Кремля и Государственного исторического музея. / Л. М. Гаврилова, С. С. Левин – М.: Арт-Родник. 2007. – С. 119-121, 124-126, 128-131.
[3] Рыцарские ордена Европы. Каталог выставки 24 апреля – 30 августа 2015 года. / Л. М. Гаврилова, А. Л. Хазин – М.: Федеральное государственное бюджетное учреждение культуры «Государственный историко-культурный музей-заповедник “Московский Кремль”». 2015. – С. 318-324, 325-332, 344-347.
[4] Хазин А. Л. Орденские цепи Королевства Пруссия. [Электронный ресурс] / Интернет-журнал «SAMMLUNG/КОЛЛЕКЦИЯ». Дата публикации: 29.10.2017. Режим доступа: https://faleristika.info/?p=8503#_ednref2
[5] Aristide Michel Perrot. Collection historique des ordres de chevalerie civils et militaires, existant chez les différens peuples du monde, suivie d’un tableau chronologique des ordres éteints. Paris: Chez Aimé André, Libraire – Editeur, quai des Augustins, № 59. 1820. – P. 179., Pl. XXVIII, № 1, 2.
[6] Подмазо А. А. Образы героев Отечественной войны 1812 года. Военная галерея Зимнего дворца: альбом – справочник. М.: Русские витязи. 2013. – С. 185.
[7] Европейские ордена в России: конец XVII-начало XX века. <…> С. 120.
[8] Aristide Michel Perrot. Op. cit. <…> P. 180-181., Pl. XXVIII, № 3, 4.
[9] Военная галерея 1812 года: издано по повелению государя императора / [под ред. и с предисл. Вел. кн. Николая Михайловича; при участии А.А. Голомбиевского]. С.-Петербург: Экспедиция заготовления государственных бумаг. 1912. – С. 87-88.
[10] Военная галерея 1812 года. <…> С. 17.
[11] Военная галерея 1812 года. <…> С. 21-23.
[12] Königlich Württembergisches Hof- und Staatshandbuch.1828. Wit allergnädigsten Privilegium.Stuttgart: Ben Joh. Friedr. Steintopf. 1828. – Seite 10.
[13] Список генералам по старшинству. Исправлено по 20 Июня. – С.- Петербург: В Военной типографии. – 1840. – С. 10-11.
[14] Столетие Военного министерства. 1802-1902. Военные министры и главноуправляющие военною частью в России с 1701 по 1910 год. / Главный редактор: Генерал от кавалерии Д. А. Скалон / Составил: Полковник Н. М. Затворницкий. С.-Петербург: Типография поставщиков двора Его Императорского Величества товарищества М. О. Вольф. 1911. – Том III., Отд.VI. – С. 37-44.
[15] Военная галерея 1812 года. <…> С. 169-170.
[16] Военная галерея 1812 года. <…> С. 269-270.
[17] Список генералам по старшинству. Исправлено по 20 Июня. – С.- Петербург: В Военной типографии. – 1840. – С. 26.
[18] Военная галерея 1812 года. <…> С. 153-154.
[19] Месяцеслов с росписью чиновных особ или Общий Штат Российской Империи на лето от Рождества Христова 1819. Санкт-Петербург: При Императорской Академии Наук. Часть вторая. – С. 1-2. / Месяцеслов с росписью чиновных особ или Общий Штат Российской Империи на лето от Рождества Христова 1820. Санкт-Петербург: При Императорской Академии Наук. Часть вторая. – С. 1. / Месяцеслов с росписью чиновных особ или Общий Штат Российской Империи на лето от Рождества Христова 1821. Санкт-Петербург: При Императорской Академии Наук. Часть вторая. – С. 1. / Месяцеслов с росписью чиновных особ или Общий Штат Российской Империи на лето от Рождества Христова 1822. Санкт-Петербург: При Императорской Академии Наук. Часть вторая. – С. 1. / Месяцеслов с росписью чиновных особ или Общий Штат Российской Империи на лето от Рождества Христова 1823. Санкт-Петербург: При Императорской Академии Наук. Часть вторая. – С. 1. / Месяцеслов с росписью чиновных особ или Общий Штат Российской Империи на лето от Рождества Христова 1824. Санкт-Петербург: При Императорской Академии Наук. Часть вторая. – С. 1. / Месяцеслов с росписью чиновных особ или Общий Штат Российской Империи на лето от Рождества Христова 1825. Санкт-Петербург: При Императорской Академии Наук. Часть вторая. – С. 1.
[20] Aristide Michel Perrot. Op. cit. <…> P. 179.
[21] Месяцеслов с росписью чиновных особ или Общий Штат Российской Империи на лето от Рождества Христова 1809. Санкт-Петербург: При Императорской Академии Наук. Часть первая. – С. 46-47.
[22] Подмазо А. А. Указ. соч. С. 105, 117, 185, 217, 347, 434, 471, 647, 691, 719.
[23] К 6445. – 1889 Декабря 15. / Полное собрание законов Российской Империи. Собрание Третье. 1 марта 1881 – 1913 гг.: В 33 т. – Санкт-Петербург: Государственная типография. 1891. – Том IX. 1889. От № 5686 – 6504 и дополнения. Штаты и табели. – С. 419-424.
[24] Подмазо А. А. Указ. соч. С. 57.
[25] Военная галерея 1812 года. <…> С. 253-254.
[26] Там же.
[27] Там же.
[28] Подмазо А. А. Указ. соч. С. 663.
[29] Военная галерея 1812 года. <…> С. 162-163.
[30] Подмазо А. А. Указ. соч. С. 455.
[31] Список кавалерам Императорских Российских орденов всех наименований на лето от Рождество Христова 1827. – Санкт-Петербург: при Императорской академии наук. 1828. – Часть I – С. 32-83.
[32] Список кавалерам Императорских Российских орденов всех наименований на лето от Рождество Христова 1828. – Санкт-Петербург: В типографии Ивана Глазунова. 1829. – Часть I – С. 34-87.
[33] Список кавалерам Императорских Российских орденов всех наименований за 1829. – Санкт-Петербург: при Императорской академии наук. 1830. – Часть I – С. 35-90.
[34] Список кавалерам Императорских Российских орденов всех наименований за 1831 год. – Санкт-Петербург: при Императорской академии наук. 1832. – Часть I – С. 35-92.
[35] Список кавалерам Императорских Российских орденов всех наименований за 1832 год. – Санкт-Петербург: при Императорской академии наук. 1833. – Часть I – С. 34-92.
[36] Придворный Месяцеслов на лето от Рождества Христова 1824. Санкт-Петербург: В типографии Императорской Академии Наук. 1824. – Часть I. – С. 38-90.
[37] Военная галерея 1812 года. <…> С. 162-163.
[38] Список кавалерам Императорских Российских орденов всех наименований на лето от Рождество Христова 1827. – Санкт-Петербург: при Императорской академии наук. 1828. – Часть I – С. 53.
[39] Безотосный В. М. Оболенский Василий Петрович // Словарь русских генералов, участников боевых действий против армии Наполеона Бонапарта в 1812-1815 гг. // Российский архив. Т. VII – М.: студия «ТРИТЭ» Н. Михалкова. 1996. – С. 492-493.
[40] Военная галерея 1812 года. <…> С. 175-176.
[41] Термин введен автором
[42] Aristide Michel Perrot. Op. cit. <…> P. 182., Pl. XXVIII, № 5.
[43] The Book of Orders of Knighthood and Decorations of Honour of all Nations Comprising an historical account of Each Order, Military, Naval, and Civil, From the Earliest to the present time, with lists of the Knights and Companions of Each British order. / Sir Bernard Burke. London: Hurst and Blackett, publishers, successors to Henry Colburn. 1858. – P. 203-203., Plate 67. Prussia. Table III. № 15.
[44] Хазин А. Л. «Голубой Макс» – высшая военная награда Пруссии и Германской империи. (XVIII – начало XX в.). // Исторический журнал: научные исследования. – М: ООО «НБ-Медиа». – № 1 (19) 2014. – С. 87-92.
[45] Рыцарские ордена Европы. <…> С. 347.
[46] Кибовский А. В. «Бедный, бедный Павел…» Еще раз о так называемом портрете Павла Бибикова // Старый Цейхгауз. – М.: Русские Витязи. 2013. – № 1 / 51. – С. 14-23.
[47] Глинка В. М. Русский военный костюм XVIII — начала XX века. Ленинград: Художник РСФСР. 1988. № 39.
[48] Кибовский А. В. Сабир де Рибас. Атрибуция портрета генеал-майора Корпуса инженеров путей сообщения И. И. Сабира. // Старый Цейхгауз. – М.: Русские Витязи. 2011. – № 2-3 / 40-41. – С. 32-37.
[49] Кибовский А. В. Замыкая круг. К юбилею знаменитого «Ленинградского альбома» // Старый Цейхгауз. – М.: Русские Витязи. 2013. – № 6 / 56. – С. 36-43.
[50] Список кавалерам Российских Императорских и Царских орденов за 1838. – Санкт-Петербург: В типографии Императорской академии наук. – 1839. Часть I – С. 9.
[51] Список генералам по старшинству. Исправлено по 20 Июня. – С.- Петербург: В Военной типографии. – 1840. – С. 35-36.
[52] Там же.
[53] Список кавалерам Императорских Российских орденов всех наименований на лето от Рождество Христова 1827. – Санкт-Петербург: при Императорской академии наук. 1828. – Часть I – С. 24.
[54] Список кавалерам Императорских Российских орденов всех наименований за 1832 год. – Санкт-Петербург: при Императорской академии наук. 1833. – Часть I – С. 23.
[55] Военная галерея 1812 года. <…> С. 22-23.
[56] Там же.
[57] Список генералам по старшинству. Исправлено по 20 Июня. – С.- Петербург: В Военной типографии. – 1840. – С. 35-36.
[58] Подмазо А. А. Указ. соч. С. 750.
[59] Список генералам по старшинству. Исправлено по 20 Июня. – С.- Петербург: В Военной типографии. – 1840. – С. 35-36.
[60] Список генералам по старшинству. Исправлено по 17 Марта. – С.- Петербург: В Военной типографии. – 1844. – С. 29-30.
[61] Военная галерея 1812 года. <…> С. 21-23.
[62] Подмазо А. А. Указ. соч. С. 515.
[63] Бартошевич В. В. В борении с Наполеоном. Нумизматические очерки. Киев: Пектораль-Купола. 2001. – С. 137-138.
__________________
