Возвращаясь вновь к теме наградных колодок на портретах Военной галереи, в этот раз коснемся такой интересной темы, как золотые офицерские кресты на Георгиевской ленте «За взятие Очакова», «За взятие Измаила», «За взятие Праги», «За сражение при Прейсиш-Эйлау» и «За взятие Базарджика».
В дореволюционной российской историографии стоит отметить три издания в которых упоминается об этих наградах. В «Собрании Русских медалей, изданном по Высочайшему повелению Археографической комиссией», составленном в начале 40-х годов XIX века присутствуют лишь три из пяти знаков (За Очаков[1], Измаил[2] и Прейсиш-Эйлау[3]), особенно удивительно отсутствие знака за Базарджик, так как сведения о солдатской медали, установленной за это событие, в нём присутствуют, кроме того с момента учреждения знака до непосредственного издания прошло около тридцати лет, а потому еще были живы непосредственные участники Базарджикского штурма, награждённые этим знаком.
В шестом[4] и восемнадцатом[5] томе «Исторического описания одежды и вооружения Российских войск, составленного по Высочайшему повелению» также есть упоминание о золотых крестах, кроме того, в нём приводятся описания знаков, ссылки на соответствующие указы Полного собрания законов Российской Империи об их учреждении и рисованные изображения самих знаков.
Два золотых креста: за взятие Измаила и Базарджика упоминаются в зарубежной литературе первой[6] и второй трети[7] XIX века, описывающей награды разных государств, при этом, с цветными иллюстрациями, которые, разумеется, содержат некоторые неточности.
В начале XX века вышел в свет труд действительного члена Императорского Археологического Института, горного инженера В. П. Смирнова «Описание русских медалей», представляющий собой собрание медалей, крестов и знаков, штемпели которых находились в медальной части Санкт-Петербургского Монетного двора в период составления описания по 1-е сентября 1908 года, в котором содержались сведения о всех пяти крестах с указанием их размеров в дюймах[8].
Несмотря на то, что в отечественной литературе на начало XX века о золотых крестах уже имелось достаточное количество сведений, на настоящий момент серьёзные исследования были проведены лишь В. В. Бартошевичем по кресту за сражение при Прейсиш-Эйлау[9]. При этом, стоит отметить, что во всех серьезных трудах, посвященных наградам Российской Империи, выполненных во второй половине XX – начале XXI века тема наградных крестов на Георгиевской ленте так или иначе затрагивается. Отметим издания таких известных исследователей, как И. Г. Спасский[10], В. Г. фон Рихтер[11], А. А. Кузнецов[12] и В. А. Дуров[13].
Серьёзно продвинулся в изучении золотых крестов знаменитый специалист по русской медалистке Д. И. Петерс, введя в оборот ряд важнейших сведений о количестве выданных наград[14].
Наконец, свой вклад внёс и известный российский коллекционер Михаил Степанович Селиванов, собравший и опубликовавший в статье «Наградные офицерские знаки (кресты)» описание 29 различных наградных крестов[15].
Важно понимать, что до настоящего времени подлинные золотые кресты, выпущенные в составе первоначального тиража – поистине уникальнейшая редкость. После смерти награждённых, знаки положено было сдавать в капитул, после чего, они шли на переплавку[16]. Кроме того, бедные офицеры достаточно часто продавали кресты из золота, заменяя их позолоченными копиями. В различных частных коллекциях сохранилось некоторое количество таких бронзовых позолоченных крестов, употребляемых владельцами для повседневного ношения, в том числе и уменьшенных, по сравнению с оригинальным, размеров. Такие знаки встречаются как выбитые оригинальными штемпелями на Санкт-Петербургском Монетном дворе, так и выполненные частными мастерами.
Но ни в коем случае не стоит путать с оригинальными знаками поздние выпуски этих наград, чеканенные оригинальными штемпелями из различных металлов для частных коллекций и собраний полковых музеев.
В Военной галерее Зимнего Дворца на портретах почти полусотни генералов встречаются все пять типов золотых офицерских крестов.
В этой статье рассмотрены фрагменты портретов, на которых изображены золотые офицерские кресты «За взятие Очакова» и «За взятие Измаила».
Первый золотой офицерский крест «За взятие Очакова» был учреждён Императрицей Екатериной II 14 апреля 1789 года[17], то есть немногим менее, чем спустя двадцать лет после учреждения ордена Святого Георгия, на чёрно-жёлтой ленте которого он и должен был носиться в петлице.
Данный крест предназначался для выдачи тем офицерам, принимавшим участие в штурме турецкой крепости Очаков, проходившего 6 декабря 1788 года под командованием генерал-фельдмаршала Светлейшего князя Григория Александровича Потемкина, кои не были награждены орденами Святого Георгия и Святого Владимира. В качестве основной привилегии, награждение крестом предусматривало убавление трёх лет из выслуги ордена Святого Георгия IV степени и, соответственно, получение его как за подвиг[18]. Напомним, что пятый пункт действовавшего на тот момент Георгиевского статута предусматривал возможность получения IV степени ордена путём выслуги 25 лет или совершения 18 морских кампаний в офицерских чинах[19]. Стоит сразу указать, что убавление трёх лет выслуги распространялось на каждый вновь утверждаемый офицерский крест.
Знак представлял собой крест из золота 95 пробы, размером 1 13/16 дюйма[20] или 46 мм, с закруглёнными лучами, по форме несколько напоминающими лепестки, сужающимися по направлению к центральному медальону овальной формы, обозначенному выпуклой каймой. Кайма также проходила и по краям креста. Надписи по центу овального медальона на аверсе и реверсе соответственно:
На этот раз, при описании портретов придется отойти от традиционной схемы, так как золотые кресты на Георгиевской ленте встречаются на портретах Военной галереи в составе наградных колодок с крайне разнообразным сочетанием отечественных и иностранных наград. Для удобства, все фрагменты портретов были объедены в несколько групп именно по наличию определённого золотого креста. Ввиду чего наиболее интересные колодки разобраны более подробно.Всего на Монетном дворе было изготовлено 410 крестов[21].
На портретах Военной галереи стоит выделить пять колодок, на которых действительно изображены Очаковские кресты. Приведём список генералов, на чьих портретах были изображены золотые кресты на Георгиевской ленте «За взятие Очакова»: 1. Бенардос Пантелеймон Егорович, генерал-майор; 2. Герцдорф Карл Максимович, барон, генерал-майор; 3. Наумов Михаил Фёдорович, генерал-майор; 4. Панчулидзев Иван Давыдович, генерал-лейтенант; 5. Резвый Дмитрий Петрович, генерал-майор.
Итак, из пяти представленных колодок, три (фрагменты № 1 – П. Е. Бенардос, 4 – И. Д. Панчулидзев, 5 – Д. П. Резвый) состоят из двух наград: Очаковского креста и серебряной медали «В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевской ленте, причём на двух последних медаль расположена перед золотым знаком. Подобное расположение медали можно наблюдать и на колодке на фрагменте № 2 – К. М. Герцдорф, на которой Очаковский крест расположен следом за орденом Святого Георгия IV степени и серебряной медалью «В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевской ленте. Кроме колодки генерала Бенардоса, правильное, последовательное расположение знаков можно наблюдать лишь на фрагменте № 3 – М. Ф. Наумов.
Несмотря на то, что прорисовка самих крестов достаточно детальная, за исключением отсутствия надписей на центральном медальоне крестов, на фрагментах № 2 – К. М. Герцдорф и 3 – М. Ф. Наумов медальон имеет, скорее, круглую форму, чем положенную овальную.
В отношении креста на фрагменте № 1 – П. Е. Бенардос можно со значительной долей вероятности утверждать, что изображённый знак оригинального размера, так как он превосходит серебряную медаль «В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевской ленте приблизительно в два раза. Зная, что величина оригинального креста 46 мм, путём нехитрых вычислений, получаем, что изображенная медаль должна быть диаметром 22 мм (один-два миллиметра разницы, учитывая, что награда срисована, а не сфотографирована, вполне укладываются в погрешность).
Но стоит предостеречь от необдуманного использования данного сравнительного метода: помимо того, что размер изображённых на портретах наград мог несколько искажаться за счёт перспективы или поворота портретируемого, так и за счёт расположения наград под углом в той или иной плоскости. Кроме того, важно не забывать, что далеко не каждый художник мог похвастаться таким же прекрасным глазомером, как Джордж Доу, а поэтому, отличия от оригинала могут быть значительными, а иногда даже кардинальными.
На всех рассмотренных колодках верхние лучи золотых крестов частично обёрнуты орденской лентой, как можно будет убедиться в дальнейшим, это один из самых распространённых способов ношения различных золотых знаков на Георгиевской ленте.
Высота орденских лент на колодках сравнима с высотой Очаковских крестов, только лишь на фрагменте № 3 – М. Ф. Наумов несколько больше.
Несмотря на то, что форма сложения лент на всех рассматриваемых портретах произвольная, на фрагментах № 1 – П. Е. Бенардос, 2 – К. М. Герцдорф, 5 – Д. П. Резвый колодки выполнены в едином стиле. На портрете генерала Резвого частична видна заколка, с помощью которой колодка крепилась к мундиру.
Интересное совпадение заключается в том, что все колодки, состоящие из двух наград (фрагменты № 1 – П. Е. Бенардос, 4 – И. Д. Панчулидзева, 5 – Д. П. Резвый) расположены на мундирах между бортом, несколько ниже первой пуговицы и Владимирской орденской звездой, при этом на первых двух фрагментах колодка даже немного выступает за края борта мундира.
Даже если бегло просмотреть портреты Военной галереи, можно отыскать ещё как минимум семь портретов, на которых определяется Очаковский крест. Но это тот редкий случай, когда не стоит поддаваться соблазну сразу атрибутировать награду, а сначала свериться с биографиями генералов.
Александр Александрович Подмазо в своем альбоме-справочнике «Образы героев Отечественной войны 1812 года. Военная галерея Зимнего дворца» отмечает трудности, возникшие у художника Доу с изображением золотых крестов, утверждённых в XVIII веке и сильно похожих друг на друга[22].
Приведем список генералов, на чьих портретах ошибочно были изображены золотые кресты на Георгиевской ленте «За взятие Очакова»: 1. Аргамаков Иван Васильевич, генерал-майор[23]; 2. Иловайский Осип Васильевич 10-й, генерал-майор; 3. Оленин Евгений Иванович, генерал-майор[24]; 4. Палицын Иван Иванович, генерал-майор[25]; 5. Панчулидзев Семен Давыдович, генерал-майор[26]; 6. Шостаков Герасим Алексеевич, генерал-майор; 7. Шуханов Даниил Васильевич, генерал-майор.
На всех представленных фрагментах портретов, за исключением фрагмента № 4 – И. И. Палицын, золотые кресты «За взятие Очакова» изображены ошибочно вместо крестов «За взятие Праги», о котором речь пойдет во второй части статьи. На портрете же генерал-майора Палицына данный крест изображён вместо креста «За взятие Измаила».
В своем труде А. А. Подмазо указывает, на то, что генерал-майор Осип Васильевич Иловайский 10-й был изображён с Очаковским крестом[27]. При этом, Александр Александрович приводит следующие данные: «15.03.1790 – записан казаком в донской Иловайского 5-го полк»[28]. Учитывая, что штурм Очакова состоялся 6 декабря 1788 года, такое утверждение, по крайней мере, абсурдно. Несмотря на то, что в издании «Военной галереи 1812 года»[29] (сведения в значительной степени дублируются и в издании «Род Иловайских в истории Войска Донского»[30]) чин есаула (1791) у Иловайского 10-го указан в качестве первого, в обоих источниках упоминается, что Иловайский проявил себя в 1794 году при штурме Праги (предместья Варшавы), за который был произведен в капитаны, то есть имел право на получение соответствующего золотого знака, как отличившийся. Информация же об его участии будущего генерала в штурме Измаила отсутствует. А своего первого боевого ордена – Святого Владимира IV степени с бантом Осип Васильевич был удостоен только в 1807 году за дело при м. Мишнаце, что также подтверждает данную версию. Таким образом, можно предположить, что Очаковский крест изображён на портрете ошибочно, вместо Пражского.
Похожая ситуация сложилась и с портретом генерал-майора Герасима Алексеевича Шостакова, на котором изображен Очаковский крест на Георгиевской ленте. Александр Александрович Подмазо указывает среди наград Шостакова золотой крест «За взятие Очакова»[31]. И вновь обратимся к изданию «Военная галерея 1812 года», в котором указывается, что Герасим Алексеевич «…В службу вступил рядовым в 1775 г., Апреля 25; вахмистром 1777 г., Апреля 25; кадетом 1788 г., Мая 15; адъютантом и поручиком 1792 г., Июня 28…»[32]. Иными словами, на 6 декабря 1788 года Шостаков не был в офицерском чине, а, следовательно, право на офицерскую награду не имел. Но здесь же указывается, что за штурм Праги Герасим Алексеевич награждён золотым знаком. Итак, вероятнее всего, на портрете генерала Шостакова Очаковский крест вместо Пражского также изображен ошибочно.
Вызывает вопросы Очаковский крест и на портрете генерал-майора Даниила Васильевича Шуханова. А. А. Подмазо утверждает, что крест на портрете должен быть Измаильским[33]. Но, Шуханов в 1794 году участвовал в штурме Пражских ретраншементов, за что был произведен в премьер-майоры (старшая ступень майорского чина, существовала с 1731 по 1797 год наряду с младшей – секунд-майора, также находилась в VIII классе Табели о рангах[34]). При этом, об участии Даниила Васильевича во взятии Измаила не упоминается. Данный факт вынуждает ставить под сомнение утверждение Подмазо. Однозначно можно лишь утверждать, что крест на портрете генерала не Очаковский.
Нельзя ни в коем случае обвинять уважаемого исследователя в подобных ошибках. Масштаб его трудов потрясает, абсолютно неудивительно, что при столь колоссальных объёмах, всевозможные неточности возникают, хотя бы в виду обыкновенной статистической погрешности. При этом, стоит отметить, что в аналогичных наградных тонкостях и хитросплетениях, подчас, крайне трудно разобраться даже опытному фалеристу, непосредственно специализирующемуся на вопросах историко-предметной атрибуции наград на портретах российских служащих XVIII – XIX веков. А учитывая разносторонность проведённого Подмазо исследования, обозначенные выше исправления стоит считать, скорее, дополнением к уже существующему массиву информации и логическим продолжением его дела.
Кроме того, нельзя исключать и вероятность ошибки при составлении формуляров, о чем упоминалось в предыдущей статье. Сам Александр Александрович в одной из многочисленных своих публикаций призывал: «…при работе с формулярными списками необходимо соблюдать осторожность, а к записям в них относиться с известной долей критичности»[35]. Именно поэтому, при описании золотых крестов на колодках, изображенных на портретах Военной галереи, спорные портреты вынесены в отдельный список. Стоит надеяться, что когда-нибудь другие исследователи окончательно поставят точку в данных вопросах.
Но вновь вернемся непосредственно к колодкам. На фрагментах № 5 – С. Д. Панчулидзев и 6 – Г. А. Шостаков они состоят из двух наград: серебряной медали «В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевской ленте и золотого офицерского креста на Георгиевской ленте. Колодки на фрагментах № 3 – Е. И. Оленин и 7 – Д. В. Шуханов состоят из трех наград: ордена Святого Георгия IV степени, серебряной медали «В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевской ленте, золотого офицерского креста на Георгиевской ленте и, соответственно, из золотого офицерского креста на Георгиевской ленте, а также серебряной и бронзовой медалей «В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевской и Владимирской лентах. Наконец, на фрагментах 1 – И. В. Аргамаков, № 2 – О. В. Иловайский и 4 – И. И. Палицын колодки состоят из четырех наград: во всех трех случаях сначала идет орден Святого Георгия IV степени, а потом, на фрагменте портрета Аргамакова – серебряная медаль «В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевской ленте, золотой офицерский крест на Георгиевской ленте и бронзовая медаль «В память Отечественной войны 1812 года» на Владимирской ленте; на портрете Иловайского – орден Святого Владимира IV степени, золотой офицерский крест на Георгиевской ленте и серебряная медаль «В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевской ленте; на портрете Палицина – золотой офицерский крест на Георгиевской ленте и серебряная и бронзовая медали «В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевской и Владимирской лентах.
Самое удивительное то, что на перечисленных фрагментах, ошибочные Очаковские кресты изображены, порой, более корректно, чем на фрагментах портретов генералов, которые эти знаки действительно имели.
Прорисовка крестов находится на должном уровне, однако только лишь на фрагменте № 2 – О. В. Иловайский в овале центрального медальона имеются штрихи, имитирующие положенный текст, при этом нанесённые под неверным углом, в остальных случаях отчетливо заметна гладкая поверхность центрального медальона, что в корне неверно. Кроме того, на всех крестах в той или иной степени обозначена кайма по краям креста и центрального медальона. Уделим внимание колодке Иловайского: если сравнить размер золотого знака и крестов орденов Святого Георгия и Святого Владимира IV-х степеней, то ошибочный Очаковский крест практически идентичен размером с Георгиевским орденским крестом. А размер Владимирского креста не только превышает размер двух последних, но даже больше шейного креста ордена Святой Анны II степени образца после 1816 года. Это объясняется изначальным отсутствием различия по размеру орденских крестов Святого Владимира III степени и IV степени[36], а, соответственно, их взаимозаменяемостью. Иными словами, в петлице у кавалера IV степени мог висеть крест, ранее носившийся на шее, как III степень. Учитывая данные размеры, можно предположить, что изображенный на портрете Иловайского ошибочный Очаковский крест несколько уменьшенного размера, вероятно не золотой, а позолоченный. Подобное предположение можно выдвинуть и отношении крестов на фрагментах № 3 – Е. И. Оленин и 4 – И. И. Палицын, однако ввиду того, что конце XVIII начале XIX веков размеры орденских крестов несколько различались, безапелляционно утверждать это не стоит.
На фрагментах № 2 – О. В. Иловайский, 4 – И. И. Палицын, 5 – С. Д. Панчулидзев, 6 – Г. А. Шостаков и 7 – Д. В. Шуханов золотые кресты частично обёрнуты орденской лентой, приём на фрагменте портрета Шуханова верхний луч офицерского креста скрыт лентой почти полностью. На фрагментах № 1– И. В. Аргамаков, 3 – Е. И. Оленин ленты обёрнуты выше верхних лучей, а на портрете Аргамакова можно рассмотреть ушко креста, и частично, вдеваемое в него кольцо.
Длина орденских лент на фрагментах портретов № 1– И. В. Аргамаков, 3 – Е. И. Оленин, 5 – С. Д. Панчулидзев, 6 – Г. А. Шостаков и 7 – Д. В. Шуханов несколько меньше размеров высоты золотых крестов, а на фрагментах № 2 – О. В. Иловайский и 4 – И. И. Палицын незначительно больше.
Все семь описанных выше наградные колодки расположены на мундирах по двум категориям: на минимальном расстоянии от воротника, при этом достаточно близко к мундирному борту, таким образом, что шейный крест касается орденской ленты (фрагменты № 1 – И. В. Аргамаков, 2 – О. В. Иловайский 3 – Е. И. Оленин, 4 – И. И. Палицын и 7 – Д. В. Шуханов), а также в промежутке между первой и второй мундирной пуговицей, на некотором расстоянии от борта (фрагменты № 5 – С. Д. Панчулидзев, 6 – Г. А. Шостаков).
Форма выполнения колодок – вольная, полностью соответствующая эпохе. Способ складывания медальной Андреевской ленты на фрагменте № 6 – Г. А. Шостаков можно назвать идеалистически-образцовым.
Следующий золотой офицерский крест «За Взятие Измаила» был учреждён 25 марта 1791 года[37] за один из самых героических штурмов в русской военной истории, проведенный 11 декабря 1790 года под руководством генерал-аншефа Александра Васильевича Суворова. Но в 1791 году знаки не были выданы и отчеканены в связи со смертью Светлейшего князя Григория Александровича Потёмкина-Таврического, с которым Екатерина II вела переписку по поводу учреждения награды. О необходимости раздать заслуженные награды Императрица вспомнила лишь 31 марта 1792 года, и в именном указе графу Николаю Ивановичу Салтыкову повелела исполнить рескрипт, данный покойному фельдмаршалу[38].
Знак представлял собой крест из золота 95 пробы, размером 1 7/8 дюйма[39] или около 47,6 мм, с закруглёнными лучами, расширяющимися по направлению к центральному медальону овальной формы, обозначенному выпуклой каймой. Края креста также окаймлены. Носился на ленте с черными и желтыми полосами (Георгиевской) аналогично Очаковскому кресту. Надписи по центу овального медальона на аверсе и реверсе соответственно:
Далее следует список из шести генералов, на чьих портретах были изображены золотые кресты на Георгиевской ленте «За взятие Измаила»: 1. Берг Бурхард Максимович 2-й, генерал-майор; 2. Вуич Николай Васильевич, генерал-майор; 3. Иловайский Григорий Дмитриевич 9-й, генерал-майор; 4. Иловайский Иван Дмитриевич 4-й, генерал-майор; 5. Ланжерон Александр Фёдорович, граф, генерал от инфантерии; 6. Савоини Еремей Яковлевич, генерал-майор.Всего на Монетном дворе было изготовлено, как и в случае с Очаковскими, — 410 крестов[40].
Представленные колодки с Измаильскими крестами в первую очередь различаются по количеству на них наград. Так, на фрагментах № 2 – Н. В. Вуич и 6 – Е. Я. Савоини колодки состоят из трёх наград (справа налево): золотой офицерский крест «За взятие Измаила» на Георгиевской ленте и серебряная и бронзовая медали «В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевской и Владимирской лентах. На фрагменте № 4 – И. Д. Иловайский изображены аналогичные награды, но в ином порядке: серебряная медаль «В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевской ленте, золотой офицерский крест «За взятие Измаила» на Георгиевской ленте и бронзовая медаль «В память Отечественной войны 1812 года» на Владимирской ленте. На фрагменте № 1 – Б. М. Берг колодка состоит из ордена Святого Георгия IV степени и тех же золотого креста «За взятие Измаила» на Георгиевской ленте и серебряной и бронзовой медалей «В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевской и Владимирской лентах. Колодка на фрагменте № 3 – Г. Д. Иловайский, как и предыдущая, тоже состоит из четырёх наград: ордена Святого Георгия IV степени, серебряной медали «В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевской ленте, ордена Святого Владимира IV степени и золотого Измаильского креста. Колодка на фрагменте под № 5 – А. Ф. Ланжерон будет разобрана отдельно.
На этот раз прорисовка крестов оставляет желать лучшего. Если отсутствие надписей на центральных медальонах рассматриваемых крестов вполне объясняется сложностью и нецелесообразностью их отображения, то асимметричность и явное расхождение в размерах лучей одного креста на фрагментах № 3 – Г. Д. Иловайский и 4 – И. Д. Иловайский можно объяснить лишь спешкой или небрежностью художника. Несмотря на различные ракурсы изображения крестов, даже на миниатюрном знаке на колодке под № 5 – А. Ф. Ланжерон заметны линии, обозначающие каёмки по краям креста и бортики центральных медальонов.
Как и с Очаковскими крестами прослеживается два различных типа прикрепления золотых Измаильских крестов к орденским лентам: с оборачиванием ленты вокруг верхнего луча (фрагменты № 2 – Н. В. Вуич, 3 – Г. Д. Иловайский, 4 – И. Д. Иловайский и 6 – Е. Я. Савоини) и без оного (фрагменты № 1 – Б. М. Берг и 5 – А. Ф. Ланжерон).
Высота орденских лент на фрагментах № 1 – Б. М. Берг и 2 – Н. В. Вуич меньше, высоты злотых Измаильских крестов, на остальных же фрагментах незначительно больше.
По своему расположению на мундирах все колодки приближаются к воротнику и мундирному борту, за исключением колодки на фрагменте № 2 – Н. В. Вуич, на котором она находится ближе к корешку эполета, чем к борту, при этом имеет наклон около 30-350.
Все колодки, за исключением, изображенной на фрагменте № 5 – А. Ф. Ланжерон выполнены в произвольном стиле.
С большой долей вероятности можно утверждать, что знак на фрагменте № 1 – Б. М. Берг оригинального размера, так как он приблизительно в два раза больше, чем соседние медали (условно называемого «кавалерийского» типа размером около 22 мм), что пропорционально соответствует именно подлинным знакам. При этом, в отношении креста на фрагменте № 6 – Е. Я. Савоини можно утверждать обратное, так как рядом находится подобного типа серебряная медаль (видно крепление кольца к ушку медали) «В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевской ленте, а которая незначительно меньше Измаильского знака.
Резко выделяется на фоне остальных наградная колодка, изображенная на фрагменте № 5 (А. Ф. Ланжерон). Разберем её более подробно. Компактная, аккуратно и кропотливо сделанная, расположенная между орденским крестом Святого Георгия II степени и звездой ордена Святого Андрея Первозванного, она сочетает в себе награды разных стран и даже континентов, представляя собой совершенно уникальный в историческом плане памятник портретной фалеристики.
Вслед за серебряной и бронзовой медалями «В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевской и Владимирской лентах располагается золотой Измаильский крест, который по форме несколько напоминает Очаковский, а по размеру немногим более висящих рядом медалей, что позволяет однозначно его идентифицировать, как неоригинальный, изготовленный на заказ.
Забегая вперед, отметим, что из двадцати одной колодки с сочетанием двух подобных медалей и различных золотых крестов на Георгиевских лентах, аналогичная последовательность прослеживается лишь ещё в двух случаях.
За золотым крестом следуют иностранные ордена, первые два из которых: австрийский Военный Марии Терезии III степени и французский Святого Людовика, который Подмазо почему-то опознает как французский орден Лилии[41] не вызывают вопросов. Затем следует крест, который А. А. Подмазо атрибутировал, как ошибочно изображенный австрийский орден Леопольда[42]. Действительно, на портретах Военной галереи предостаточно всевозможных неточностей. Поэтому, вполне вероятно, что подобная версия имеет место быть.
При всём при этом, стоит рассмотреть ещё одну версию. Начнём с того, что сам крест изображён не до конца точно: отсутствует корона над крестом[43]. Второй факт, заставляющий более внимательно рассмотреть орденский крест – сопоставление списка наград генерала и наличествующих наград на портрете. Генерал Ланжерон на 1829 год имел следующие ордена: российские – Святого Андрея Первозванного с алмазными украшениями, Святого Александра Невского с алмазными украшениями, Святого Георгия II степени большого креста, Святого Владимира I степени большого креста, Святой Анны I степени, Святого Иоанна Иерусалимского; а также иностранные – австрийский Марии Терезии III степени, французские Святого Людовика и Лилии, прусские Чёрного Орла и Красного Орла, шведский Меча I степени большого креста и американский Цинциннати. Кроме того, граф имел золотой крест «За взятие Измаила» и медали: серебряную и бронзовую «В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевской и Владимирской лентах, серебряную «За взятие Парижа» на соединенной Андревско-Георгиевской ленте и серебряную «За Турецкую войну» на Георгиевской ленте[44]. Последние две, по понятной причине, не отображены, так как были выданы позднее даты написания портрета.
Из перечисленных выше российских орденов, на портрете кисти Доу присутствуют: Святого Андрея Первозванного с алмазными украшениями – голубая плечевая муаровая лента и верхняя восьмилучевая серебряная звезда; Святого Александра Невского с алмазными украшениями – верхний, украшенный алмазами крест уменьшенного размера для ношения на шее на красной ленте; Святого Георгия II степени большого креста – вторая в ряду золотая ромбовидная звезда и большой белый с розовым центральным медальоном крест на Георгиевской ленте, выпущенный по борту и ложащийся на Андреевскую плечевую ленту; Святого Владимира I степени большого креста – третья восьмилучевая звезда с чередующимися серебряными и золотыми лучами; Святого Иоанна Иерусалимского – белая мальтийского типа звезда, расположенная немного левее промежутка между Георгиевской и Владимирской орденскими звездами.
Таким образом, отсутствует лишь орден Святой Анны I степени. Стоит отметить, что на описываемый период еще не существовало строгого порядка ношения младших орденов первых степеней в петлице (колодке), так как обычно орден Святой Анны I степени при ордене Святого Андрея Первозванного не носился вовсе. Но на некоторых портретах конца XVIII – начала XIX века уже встречается способ ношения аннинского креста I степени при ордене Святого Андрея Первозванного на груди. К примеру, на портрете князя Александра Борисовича Куракина, выполненным художником Владимиром Лукичом Боровиковском в 1801-1802 годах, внутри импровизированной трапеции, вершинами которой являются кресты орденов Святого Александра Невского с алмазами и Святого Иоанна Иерусалимского с алмазами, а также звёзды орденов Святого Андрея Первозванного с алмазами и Святого Владимира I степени, расположен крест ордена Святой Анны I степени, также с алмазными украшениями.
Если предположить, что на колодке графа Ланжерона расположен именно уменьшенный вариант ордена Святой Анны I степени для ношения в петлице, образца после 1816 года, то это объясняет жёлтую полосу на ленте рассматриваемого креста: именно такая лента – красная, с жёлтой полосой по краям и принадлежала ордену.
В ходе тщательного изучения колодки возникло ещё одно смелое предположение: наград на ней не семь, а восемь. Между крестом ордена Святого Людовика и предполагаемым крестом ордена Святой Анны возможно расположен знак отличия Лилии, представляющий собой серебряную королевскую лилию (короны над знаком не отображено[45]). Здесь стоит разъяснить, что утверждённый 26 апреля 1814 года[46] и именуемый в формуляре Ланжерона «орденом», знак отличия Лилии таковым не являлся. С французского «Décoration du Lys» можно перевести именно как «Награда / Знак отличия Лилии». Вероятно, именно поэтому она не значится среди наград генерала в «Общем штате Российской Империи на лето от Рождества Христова 1821»[47], как не числятся в нём золотой Измаильский крест и медали генерала. Кроме того, на значительном большинстве портретов французских генералов и офицеров, в приделах рассматриваемых хронологических рамок, знак отличия Лилии также располагается за орденом Святого Людовика. Разумеется, что французские правила ношения не могли диктоваться российским подданным, но все же, при имении двух наград от одного иностранного государства, было бы наиболее логично располагать их согласно неформальному старшинству.
Последний знак в наградной колодке Подмазо с осторожностью определяет, как орден Цинциннати[48]. Хотя это предположение абсолютно справедливо, сомнения Александра Александровича можно понять, об ордене, а вернее об Обществе Цинциннати в российской фалеристической литературе имеются крайне скупые сведения.
Так, И. Г. Спасский в своем фундаментальном труде «Иностранные и русские ордена до 1917 года» лишь дважды коротко упоминает о его существовании[49].
Зато в зарубежных изданиях первой половины XIX века необходима информация имеется в достатке[50],[51].
Общество Цинциннати было основано в Соединенных Штатах Америки 13 мая 1783 года в честь легендарного древнеримского патриция и консула Луция Квинкция Цинцинната (519 — 430 гг. до н. э.), дважды в 458 и 439 гг. до н. э. в решающие моменты римской истории занимавшего должность диктатора[52]. Общество представляло собой офицерский орден (корпорацию), в некоторой степени напоминающий собой рыцарские ордены Европы. Первым президентом (председателем) Общества стал Джордж Вашингтон, а после его смерти эту должность занял генерал Александр Гамильтон. Интересно, что после смерти кавалера членство в ордене переходило к его старшему сыну.
Члены общества носили отличительный знак, который был разработан майором Л’Энфантом. Знак ордена представлял собой золотого одноглавого орла, смотрящего вправо, голова и хвост которого покрыты белой эмалью. Орёл держит в лапах золотые лавровые ветви, покрытые зелёной эмалью. Такие же золотые, покрытые зелёной эмалью, лавровые ветви, поднимающиеся из крыльев орла, образуют над его головой венок. В центре знака расположен золотой медальон овальной формы, покрытый синей эмалью, с рельефным изображением сцены вручения Цинциннату меча и военных атрибутов от трёх сенаторов. Вокруг медальона на белой эмалевой ленте девиз золотыми буквами: «Omnia Reliquit Servare Rempublicam», что в дословном переводе значит: «Все он оставил, чтобы спасти республику». Знак носился на левой стороне мундира на голубой ленте с белой каймой по краям, шириной в два дюйма, символизирующей союз Америки и Франции[53].
На портрете, выполненным художником Йозефом Крейцингером в 1791 году, который был представлен каталоге аукциона мюнхенского аукционного дома Hermann historica граф Александр Федорович Ланжерон изображён со знаками орденов Святого Георгия IV степени и Цинциннати. Весьма примечательна форма знака ордена Святого Георгия, выполненная в виде леопольдовского креста, вероятно, в подражание австрийскому Военному ордену Марии Терезии.
Среди членов ордена был и генерал Тадеуш Костюшко. На некоторых портретах руководитель Польского восстания 1794 года запечатлен с орденским знаком Общества Цинциннати, который получил из рук Вашингтона 5 мая 1784 года[54]. Ныне его знак хранится в Музее Войска Польского в Варшаве.
В первой части были рассмотрены всего лишь одиннадцать наградных колодок, на которых золотые Очаковские и Измаильские знаки изображены в соответствии с реальными награждениями. Еще на семи портретах ошибочно изображенные Очаковские кресты на самом деле таковыми не являются. Сейчас уже трудно сказать, было ли это простой невнимательностью художника или Доу просто запутался среди очень похожих, но все же различных знаков. Версию о том, что генералы носили незаслуженные знаки, не стоит даже рассматривать. После событий, за которые они вручались, на момент создания портретов прошло не менее трёх десятков лет, и эти золотые кресты были напоминанием о славных подвигах молодости, о службе под начальством легендарного Суворова.
А на некоторых портретах генералов, удостоенных офицерских крестов они не изображены вовсе. К примеру, Очаковский крест отсутствует на портрете генерал-лейтенанта Кирилла Федоровича Казачковского[55], а Измаильский – на портрете генерал-майора Якова Егоровича Гине[56]. Нельзя умолчать об отсутствии награды на портрете генерала от инфантерии князя Петра Ивановича Багратиона, который был награждён знаком «За взятие Очакова» и бережно хранил его среди своих наград до самой смерти в 1812 году[57].
Завершая первую часть повествования, во избежание лишних вопросов, стоит сообщить, что другие золотые кресты на портретах Военной галереи, а также некоторые не упомянутые в данной работе аспекты будет рассмотрены во второй части статьи.
По-прежнему, связаться с автором, высказать свои пожелания, предложения, аргументированную и подкрепленную источниками критику Вы можете по адресу электронной почты: [email protected]
ПРИМЕЧАНИЯ:
[1] Собрание Русских медалей, изданное по Высочайшему повелению Археографической комиссией. Выпуск III. Медали, VIII. Относящиеся к Екатерине II, IX. ________ к Павлу I. Санкт-Петербург: В типографии экспедиции заготовления государственных бумаг. 1841. – С. 54. № 208., XL.
[2] Собрание Русских медалей <…>. С. 55. № 213., XLI.
[3] Собрание Русских медалей, изданное по Высочайшему повелению Археографической комиссией. Выпуск IV. Медали, X. Относящиеся к Александру I, XI. ________ к Николаю I. Санкт-Петербург: В типографии экспедиции заготовления государственных бумаг. 1843. – С. 67. № 276., L.
[4] Историческое описание одежды и вооружения Российских войск, составленное по Высочайшему повелению. Часть шестая / Висковатов А. В. – Санкт-Петербург: Напечатано в Военной типографии. 1847. – С 118, 121-122., Рис. № 894 b, № 896 a, d.
[5] Историческое описание одежды и вооружения Российских войск, составленное по Высочайшему повелению. Часть осьмнадцатая / Висковатов А. В. – Санкт-Петербург: Напечатано в Военной типографии. 1860. – С 136-138., Рис. № 2578 a, b.
[6] Aristide Michel Perrot. Collection historique des ordres de chevalerie civils et militaires, existant chez les différens peuples du monde, suivie d’un tableau chronologique des ordres éteints. Paris: Chez Aimé André, Libraire — Editeur, quai des Augustins, № 59. 1820. – P. 204.; Pl. XXXII, № 2,3.
[7] The Book of Orders of Knighthood and Decorations of Honour of all Nations Comprising an historical account of Each Order, Military, Naval, and Civil, From the Earliest to the present time, with lists of the Knights and Companions of Each British order. / Sir Bernard Burke. London: Hurst and Blackett, publishers, successors to Henry Colburn. 1858. – P. 246., Plate 73. Russia. Table V. № 24.,. Plate 74. Russia. Table VI. № 25.
[8] Описание русских медалей. / Составил по поручению Начальника С.-Петербургского Монетного Двора действительный член Императорского Археологического Института, горный инженер В. П. Смирнов. – С.-Петербург: Издание С.-Петербургского Монетного Двора. 1908. – С. 160, № 310; 163, № 318; 166, № 326; 195, №354;198-199, №363/б.
[9] Бартошевич В. В. В борении с Наполеоном. Нумизматические очерки. Киев: Пектораль-Купола. 2001. – С. 105-118.
[10] Спасский И. Г. Иностранные и русские ордена до 1917 года. Л.: Издательство Государственного Эрмитажа. 1963. – С. 116.; табл. XXXIV, 6-10.
[11] Фон Рихтер В. Г. Собрание трудов по русской военной медалистике и истории. Париж: Перв. Украинская тип. во Франции. 1972. – С. 276-282.
[12] Кузнецов А. А. Ордена и медали России. — М.: Изд-во Московского университета, 1985. – С. 121-129.
[13] Дуров В. А. Русские и советские ордена. Реликвии Государственного ордена Ленина Исторического музея. М.: Внешторгиздат. 1979. – С. 16. ; Дуров В. А. Русские боевые награды эпохи Отечественной войны 1812 года и Заграничных походов 1813-1814 годов. — М.: Достоинство. 2013. С. 71-73.
[14] Петерс Д. И. Наградные медали России второй половины XVIII столетия (1760-1800). Научное издание, исправленное и дополненное. М.: Интерпресс. 2004. – С. 154-157, 190-193, 210-216.
[15] Селиванов М. С. Наградные офицерские знаки (кресты) за Очаков, Измаил, Прагу, Прейсиш-Эйлау и Базарджик 1788-1810 годы // Антиквариат, предметы искусства и коллекционирования – М., 2005. № 9/30. – С. 128-134.
[16] Бартошевич В. В. Указ. соч. С. 144-145.
[17] 16.756. Полное Собрание Законов Российской Империи. С 1649 года. – Санкт-Петербург: Печатано в типографии II Отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии. Т. XXIII.: С 1789 по 6 ноября 1796. 1830. – С. 18-19. ; 16.819. Полное Собрание Законов Российской Империи. С 1649 года. – Санкт-Петербург: Печатано в типографии II Отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии. Т. XXIII.: С 1789 по 6 ноября 1796., 1830. – С. 96.
[18] 16.756. Полное Собрание Законов Российской Империи. С 1649 года. – Санкт-Петербург: Печатано в типографии II Отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии. Т. XXIII.: С 1789 по 6 ноября 1796. 1830. – С. 18-19.
[19] 13.387. Полное Собрание Законов Российской Империи. С 1649 года. – Санкт-Петербург: Печатано в типографии II Отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии. Т. XVIII: 1767-1769. 1830. – С. 1020-1024
[20] Описание русских медалей. <…>. С. 160. № 310.
[21] Петерс Д. И. Указ. соч. С. 154-157.
[22] Подмазо А. А. Образы героев Отечественной войны 1812 года. Военная галерея Зимнего дворца: альбом – справочник. М.: Русские витязи. 2013. – С. 57.
[23] См. Кибовский А. В. Прогулки по Эрмитажу. Загадки Военной галереи Зимнего дворца. // Цейхгауз, М., 2001, № 1/13, С.18-21.
[24] Военная галерея 1812 года: издано по повелению государя императора / [под ред. и с предисл. Вел. кн. Николая Михайловича; при участии А.А. Голомбиевского]. С.-Петербург: Экспедиция заготовления государственных бумаг. 1912. – С. 164.
[25] Военная галерея 1812 года <…>. С. 178.
[26] Военная галерея 1812 года <…>. С. 179-180.
[27] Подмазо А. А. Указ. соч. С. 305.
[28] Подмазо А. А. Указ. соч. С. 773.
[29] Военная галерея 1812 года <…>. С. 99-100.
[30] Красавицкий П. М. Род Иловайских в истории Войска Донского. С-Петербург: Типо-литография Шредера.1913. – С. 71-76.
[31] Подмазо А. А. Указ. соч. С. 820.
[32] Военная галерея 1812 года <…>. С. 273-274.
[33] Подмазо А. А. Указ. соч. С. 821.
[34] Шепелёв Л.Е. Титулы, мундиры и ордена Российской империи. — М.: ЗАО Центрполиграф, 2008 – С. 115-116.
[35] Подмазо А. А. Формулярные (послужные) списки как источники // Эпоха наполеоновских войн: люди, события, идеи. Материалы IV научной конференции. Москва, 26 апреля 2001 г. М.: 2001. С. 169-174.
[36]15.515. Полное Собрание Законов Российской Империи. С 1649 года. – Санкт-Петербург: Печатано в типографии II Отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии. Т. XXI.: 1781-1783., 1830. – С. 671-675.
[37] 17.036. Полное Собрание Законов Российской Империи. С 1649 года. – Санкт-Петербург: Печатано в типографии II Отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии. Т. XXIII.: С 1789 по 6 ноября 1796., 1830. – С. 322-323.
[38] Там же.
[39] Описание русских медалей. <…>. С. 163. № 318.
[40] Петерс Д. И. Указ. соч. С. 190-193.
[41] Подмазо А. А. Образы героев Отечественной войны 1812 года. Военная галерея Зимнего дворца: альбом – справочник. М.: Русские витязи. 2013. – С. 377.
[42] Там же.
[43] Aristide Michel Perrot. Op. cit. P. 41-42., Pl. XII, № 5.
[44] Военная галерея 1812 года <…>. С. 132-135.
[45] Спасский И. Г. Указ. соч. С. 46., Табл. VI, 6-9.
[46] Aristide Michel Perrot. Op. cit. P. 14-15., Pl. IV, № 4.
[47] Месяцеслов с росписью чиновных особ или Общий Штат Российской Империи на лето от Рождества Христова 1821. Санкт-Петербург: при Императорской академии наук. Часть вторая. – С. 243-244.
[48] Подмазо А. А. Указ. соч. С. 377.
[49] Спасский И. Г. Указ. соч. С. 44, 104.
[50] Aristide Michel Perrot. Op. cit. P. 111.; Pl. XXII, № 4.
[51] A Concise account of the several foreign Orders of Knighthood and other marks of honourable distinction, especially such as have been conferred upon British subjects / Nicholas Carlisle. London: Printed by W. Nicol, 60, Pall-Mall. MDCCCXXXIX. – P. 553-555.
[52] Dictionary of Greek and Roman Biography and Mythology. In three Volumes. / Edited by William Smith. L.L. D. Boston: Little, Brown, and company. 1867. – Vol. I., P. 752.
[53] Benson J. Lossing. The Pictorial Field‑book of the Revolution. Or, Illustrations, by pen and pencil, of the history, biography, scenery, relics, and traditions of the War for Independence. With several hundred engravings on wood, by Lossing and Barritt, chiefly from original sketches by the author. In two volumes. New York: Publishers Harper & Brothers. 1852. Vol. II., P. 125-129.
[54] Karol Falkenstein. Tadeusz Kościuszko czyli dokładny rys jego życia. Wrocław: U Wilhelma Bogumia Korna. 1827. – S. 31-32.
[55] Военная галерея 1812 года <…>. С. 104-105.
[56] Военная галерея 1812 года <…>. С. 59.
[57] Бартошевич В. В. Указ. соч. С. 146-147.
С уважением Сергей Головин
__________________
Золотые кресты на портретах Военной галереи. Часть II
Золотые кресты на портретах Военной галереи. Часть III
__________________
